— Ну и дура, — пожал я плечами и, не удержавшись, хмыкнул, увидев удивлённое лицо девушки. — Что? Думала, похвалю тебя за рвение? Может, даже за ушком почешу?
Видимо, что-то такое брюнетка и ожидала, так как даже не обратив внимание на «дуру», кивнула.
— Тогда объясняю на пальцах. Запоминай внимательно, или в следующий раз буду вдалбливать через пятую точку, — я поднял руку и растопырил пальцы.
— Во-первых, ты тренируешься для себя, а не для кого-то. Не надо пытаться произвести впечатление на окружающих своими попытками. Лучше удиви их, когда твои когти сомкнутся на шее какого-нибудь оператора на пару ступеней выше тебя.
Оксана, чуть склонив голову на бок, так густые черные волосы скрыли от меня часть лица, сидела очень тихо, слушая мои слова. Прям себя мудрым наставником ощутил.
— Во-вторых, думай головой, когда что-то делаешь. Понимаю, что стиль у тебя такой — разорвать всех в клочья, — но делай это как-то более взвешенно.
Голова девушки медленно опустилась сначала вниз, а после вверх. Хм-м, это она кивнула или её просто в сон клонит?
— В-третьих, рыба клевать не может, у неё нет клюва, — сохраняя тот же, полный серьёзности тон, продолжил я.
Одна, вторая, третья секунда молчания.
— Чего!? — а вот и реакция. Долго, однако.
— Ничего, просто проверяю, не уснула ли ты ненароком! — ухмыльнулся я.
— В-четвертых, исходя из третьего, не воспринимай мои слова на полном серьёзе. У каждого своё видение жизни, и каждый проходит свой путь по-своему. То, что кажется мне нормальным, тебе может совершенно не подходить, — продолжил загибать пальцы.
— А в-пятых? — спросила Оксана, глядя на оставшийся палец.
— Ну а в-пятых… ужинать пойдём? А то друзья Арины все сожрут. Я когда голоден, совершенно невыносимым становлюсь. И очень обожаю нудные лекции читать!
Следующее утро началось с двух новостей. Хорошей и не очень. Сидя за обеденным столом, завтракал и параллельно смотрел новости, пытаясь составить план на день. Впрочем, как обычно, куратор предполагает, а Бюро располагает.
Трель входящих сообщений заставила меня отвлечься от приёма пищи и достать телефон. Два сообщения. Одно прилетело от Авинова-старшего, второе — от Ковальчука. И если на счёт того, о чем мне пишет Аркадий Михайлович, я ещё мог предположить, то вот что хотел Кирилл Григорьевич, было загадкой.
Так что первым делом открыл сообщение именно от дяди и, не удержавшись, чертыхнулся. В нем оказалась фотография счета за ремонт тренажёров и напольного покрытия спортзала. Причём, исходя из суммы, тренажёры должны были привезти откуда-то из-за Барьера на императорском флагмане, а пол так и вовсе изготовить из самого акримония.
