В доли секунды преодолев разделяющее нас пространство, проскочил в кабинет, заходя за спину сопернику. Под «допингом» его движения стали куда плавней, позволяя мне двумя ножами из жижи резануть по сухожилиям.
Не пробил! Ускользнув от удара, очутился прямо перед морфом. Выпад! Нож, чуть-чуть не попав в глаз, застрял в ладони твари, почти пробив её насквозь. Отпускаю лезвие и, уклонившись, бью в открывшийся бок, рассекая гипертрофированные мышцы.
В ответ тварь пытается пнуть меня, но я всаживаю очередной нож ей под коленку, и, судя по раздавшемуся реву, это ей не нравится.
Дальше, выше, сильнее! Сегодня этот девиз — наше все! Очередной манёвр — и вот я уже пускаю кровь из горла вновь подставившегося монстра.
Чувствуя, что проигрывает, культист решил сменить тактику, попробовав схватить меня, навалившись всем телом. Вот только пробитая уже в нескольких местах руках и все-таки перерезанные сухожилия на одной из ног сыграли с ним дурную шутку.
Шкаф упал. Причём довольно громко и, к сожалению, не совсем удачно. А именно — на живот.
Уже матерясь в открытую, с трудом перевернул его на спину и, пока морф-культурист не пришёл в себя, принялся долбить ему в грудину очередным копьём со скоростью отбойного молотка.
После пятого и или шестого удара в груди этой твари хрустнуло, обдав меня знакомым ароматом, и сквозь одежду я почувствовал, как осколок алтаря нагрелся.
Очередной удар копья пробил тело культиста в районе сердца, и он, резко закричав, задрожал, а после стал меняться, превращаясь в обычного человека.
— Вечных снов, Избранный. В следующий раз тебе стоит выбирать правильную таблетку, — глядя на эти метаморфозы, заключил я, переводя дыхание.
Чертыхнувшись, достал бритву и принялся кромсать тело, не дожидаясь, пока оно начнёт гнить.
— В принципе, так и думал, — держа на ладони кулон, произнёс я.
Крохотный камень был почти точной копией того, что сейчас покоился у меня в кармане, разве что в разы меньше. Страшно представить, на что был бы способен этот «культурист», будь у него булыжник побольше.
— Ладно, с этим разобрались, — вытирая руки об остатки ковра, я посмотрел в дальний угол кабинета. — Юрий Максимович, вы там как, пришли в себя, надеюсь?
В ответ раздалось кряхтенье, и Ковалёв, до этого притворявшийся, что находится без сознания, зашевелился.
Не дожидаясь, пока он поднимется, подошёл и влил в него немного зелёной энергии. Ровно столько, чтобы он не помер прямо сейчас.
