Во-первых, после разрушения алтаря все и так в курсе, что что-то пошло не по плану, а во-вторых, глядишь, отвлекутся и Ковалёв доживёт до моего появления.
— Доброй ночи! Не подскажите, как пройти в библиотеку? — стоило мне подняться на половину лестницы, как на втором этаже показались двое культистов мужского пола.
Выглядели они так, словно процесс трансформации оборвался на полпути. Уж не из-за сломанного ли артефакта?
У левого часть тела была наполовину женской, причём оказалась она значительно короче мужской. Из-за диспропорции конечностей походка у него больше походила на прыжки, а обезображенное лицо из-за гримасы боли выглядело ещё страшнее.
Второй же издалека смотрелся чуть «человечнее», если не брать во внимание отсутствие левой руки, которая, кажись, просто не успела «пробиться» из туловища.
— Так, из вашего молчаливого ответа понимаю, что вы все-таки не в курсе. Ох уж эта молодёжь… — вздохнул я, увидев в руках одного боевой нож, а вот у однорукого имелся пистолет.
Прежде чем он успел выстрелить, прыгнул в сторону. Ступени подо мной треснули, а я переместился на три метра вперёд и влево, очутившись на перилах.
Выстрел все-таки грянул, вот только я опять успел сменить позицию, оказавшись почти вплотную к этой «сладкой парочке».
Острейшая бритва, словно наделённая собственным разумом, вырезала кровавую вязь на обезображенном лице женомужчины, лишая зрения. Ох, помнят ещё руки, помнят жизнь в трущобах портового города среди «крыс».
Морф заорал, хватаясь за вытекшие глаза, но тут же замолк, выхватив пулю от товарища.
Однорукий, видимо, от нервов, выстрелил в напарника, пытаясь попасть по мне, но промахнулся. Впрочем, думаю, он сможет извиниться перед другом, когда будет вариться с ним в одном котле.
Плавно обогнув падающего противника, ударил ногой в колено однорукого, а после в ход снова пошла бритва. Чик, чик — и второй труп упал у моих ног.
От обоих тел тут же пошёл тошнотворный запах, словно пропитавшая их энергия пыталась поскорее покинуть тела. Пара мгновений — и она окончательно испарилась, унесённая какой-то неведанной силой.
— Чувствительнее становлюсь, что ли? — поморщился я. — Или это все влияние осколка?
Где-то снизу раздался шум, как будто в мою сторону ковыляло целое стадо ежей, фыркая и топоча. Обернувшись, посмотрел вниз. Н-да, а вечеринка-то набирает обороты…
В вестибюле появлялись культисты. Обезображенные, покалеченные, они кое-как ковыляли в мою сторону, выкрикивая угрозы и размахивая различными орудиями. Из-за деформированных глоток их речь была трудноразличимой и все больше походила на звериное рычание.
