Вот об этой самой горе и шла речь у костра.
– Моя соседка, баушка Таня, рассказывала, как ходила она однажды на болото у Мауры, – говорил мальчик постарше, – пошла за черникой, пришла на болото…
– А где там болото на Мауре? – перебили его.
– Ну там, недалеко от Константиновского озера, считай, подножие Мауры, – отвечал мальчик и продолжал, – пришла она, стала ягоды собирать. Вдруг слышит: собаки где-то залаяли, как будто целая стая неподалёку, и лай этот приближается к ней. Баб Таня смотрит по сторонам – не видать никого, а лай всё ближе и ближе… Она глаза-то к небу подняла и видит: над деревьями летит половина человека, мужик в фуфайке и в папахе! И собачий лай вместе с ним приближается. Тут баушка со страху бросила свою корзину с ягодами и убежала с болота.
– Че-его? В смысле – «половина»? Разве так бывает?! – возразили ему младшие, дуя на куски обгоревшего хлеба.
– А то, что он летел – нормально, да? – усмехнулся самый старший брат.
– Бывает или нет, а рассказывала баушка Таня такое. И, говорила, что на то болото она больше никогда не ходила.
– Кто хоть это был?
– Известное дело – лешак пугал, – сказал младший из мальчиков.
– Да разве он ТАК выглядит?
– А как? Вот ты знаешь, как он выглядит?
– Как старик. С дли-инной бородой, – отвечал старший, стараясь обгоревшим прутом вытащить чёрную картофелину. С виду она напоминала дымящийся кусок угля, но под запечённой корочкой скрывалось настоящее лакомство.
– Откуда ты знаешь?
– Так рассказывали же историю, в Заречье дело было, давно уж. – Мальчик махнул рукой в темноту в сторону соседней деревни, – женщина потерялась. Надей её вроде звали. Она пошла косить траву на подстилку скотине. А тогда осень уже наступила, и Надя эта оделась тепло, в фуфайку, на ногах – сапоги резиновые. Рукавицы3 надела, косу с точилом взяла… И пропала. Искали её, наверное, с неделю. Даже к знающим людям ходили, они отвечали, что живая. И вот одна бабушка из Саутина – она тогда медиком была – рассказывала4 про этот случай: «Уж стемнело, вечер. Вдруг идёт ко мне Витя, брат Нади, и говорит: «Надя нашлась, пойдём покажу».
Ну чего – взяли они с мужем фонари и пошли за Витей. Пришли к дому, Витя в подпол зовёт. Забрались в подполье, а там ряж5 высокий под печкой был, и в том ряже – окошко. Они в окошко это заглянули и видят: сидит Надя на самом верхнем ряду ряжа. Даже не сидит, а как будто висит, пришпилена, одна рука на какой-то палке ли, сучке ли… Где там сидеть? Бревно-то уж под самым полом дома… Как она туда забралась? Нашли её только потому, что звуки из подполья услышали. Ну, кое-как стащили Надю оттуда, её трясёт, слова сказать не может, в сапогах – листья. Воды дали, крестик принесли, она вроде немного успокоилась, но рассказать так толком ничего и не рассказала. Вспомнила, что когда вышла на крыльцо, к ней кто-то подошёл и сказал: «Пойдём со мной». Взял за руку и увёл. Её спрашивают – а куда увёл-то, где была? Она отвечает: «Не скажу. Он не велел сказывать, а то снова, говорит, уведу». Да кто? – допытываются. А она отвечает: «Высокий дедок, с бородой. Он меня по лесу водил». А ела-то ты что хоть? – спрашивают. «Да почти ничего, ягоды всё щипала». И больше так ничего и не сказала.
