– Конечно! – перебил меня Лира удивлённым голосом. – Я понимаю, на что ты намекаешь, но пара бы уже привыкнуть ко мне! Оба мы знаем, что мы с тобой хорошие друзья!
При этом он наклонил мою голову и положил её на своё плечо.
– Но, всё равно, мне неприятно слышать от тебя комплименты в мой адрес.
– Странно, почему? Ну хорошо, сделаю всё, что в моих силах, попытаюсь больше тобой не любоваться!
Мы договорились, что завтра же с утра пойдём в «оазис среди пустыни» – так он назвал море рядом с нашей больницей.
И вот уже наступило завтра, и мы шли по дороге, которую я не раз видела из больничных окон. И, действительно, пока я была согласна с Лирой – всё окружающее меня напоминало непроглядную пустыню. Не видать было только «оазиса» среди неё.
Меня удивило и обрадовало поведение моего друга. За всё время нашего путешествия он ни разу не сказал мне ничего такого, что бы смутило меня. Лира шёл рядом со мной, и если я спотыкалась о неровности дорог, он хватал меня за талию, предотвращая, как ему казалось, моё падение. Я лишь улыбалась своему «ангелу-хранителю» в ответ. Но это мне давалось не без труда, во мне всё металось от его прикосновений. И, всё-таки, я думала, что это не любовь. В диалоге сама с собой я допускала лишь то, что он мне совсем чуть-чуть нравится, но не более того.
После часа утомительной ходьбы я увидела перед собой лес раскидистых деревьев.
– Амайа, мы пришли! – торжественно произнёс Лира и взял меня за руку и повёл в сторону окрайнских Парилов.
– Но это же, всего на всего, деревья! – разочарованно скривила я левый уголок своего рта.
– Нет! – лукаво улыбнулся он мне. – Это не просто деревья!
Я внимательно посмотрела на широкие толстостволые живумские достопримечательности, с листьями, размером в две ладони. Они настолько тесно стояли друг к другу, и их ветви были так переплетены между собой, что закрывали за собой весь обзор. За первым рядом деревьев я не увидела второго. Лира нагнулся, лёг на пески и прополз под нижними ветками гигантов. После того, как он встал в полный рост, мне стали видны только его ботинки. Недолго думая, я последовала за ним. Крепкие руки юноши поставили меня на ноги. Я сначала посмотрела в синие глаза художника, потом на второй ряд Парилов, и мне показалось, что их зелёная листва размыта голубизной. Я подумала, что мои глаза не успели отвыкнуть от цвета глаз Лира, но после того, как я закрыла, а потом открыла свои глаза, голубые краски не исчезли.
