Значит, Лестьену не привиделось что там, в пустыне, он видел какого-то мужчину. Но зачем этот старик спас его? Да еще по всей видимости притащил к себе домой. Но больше всего его волновал другой вопрос, который собравшись духом он и решился спросить у старого альвейца:
— Со мной была девушка… где она? — с трудом проталкивая слова через сухое горло, едва слышно прошептал он.
— С ней все в порядке. — Старый Али разговаривал на всеобщем с едва заметным акцентом, чуть растягивая гласные. — Моя жена сейчас ухаживает за ней. Вы двое сделали большую глупость. Зачем снимали одежду? В пустыне нужно прятать кожу, иначе смерть.
— Почему ты помог нам? — хрипло спросил Лестьен. — Я ведь чужак.
— Старый Али слишком уж стар для этих предрассудков. — Улыбнулся альвеец. — Если я могу помочь, я помогаю.
— Спасибо. — Наследник почувствовал ка утомленный организм вновь проваливается в глубокий сон и не стал противиться этому желанию.
В следующий раз Лестьен пришел в себя в кромешной темноте, с ломотой во всем теле и сильной жаждой. Несмотря на плачевное состояние, сейчас он уже мог немного приподняться от подушки, и вдохновленный успехом, попытался поставить ноги на пол, но в итоге чуть позорно не свалился с кровати.
Выругавшись сквозь зубы, Лестьен прикрыл глаза, и попытавшись выровнять сбившееся дыхание, пропустил тот момент, когда в комнату вошел Старый Али. Альвеец держал в руках зажженную масляную лампу, который затем подвесил над потолком за специальное крепление. Все так же молча, старик удалился из комнаты, чтобы через несколько минут вернуться с плошкой, наполненной прохладной, но чуть мутноватой водой.
Лестьен жадно припал к вожделенной влаге, в несколько глотков до дна осушив глиняную посудину. Забрав плошку обратно, Старый Али протянул принцу странного вида, ярко-зеленую пластину, сильно пахнущую незнакомыми травами.
— Что это? — хрипло спросил он, не спеша принимать подозрительный предмет.
— Лекарство. — Коротко ответил старый альвеец, все-таки вкладывая в ладонь наследника, зеленую пластину. — Положи под язык.
Лестьен с сомнением покрутил предложенное лекарство, но придя к выводу что у альвейца и так было полно возможностей его отравить, отправил пластину в рот.
От неожиданной горечи принц поморщился, но, тем не менее, выплевывать не стал. Вскоре, боль в теле заметно притупилась, а шум в голове, сопровождающий его в последнее время, полностью рассеялся, проясняя сознание. Старик все это время молча сидел на низенькой табуретке, и внимательно разглядывал больного. Столь пристальное внимание раздражало наследника, но он решил не высказываться по этому поводу. В конце концов, они с Дэнной многим обязаны Старому Али. Кстати, как там себя чувствует инимити?
