Приди в себя! Давай, Тайлер! Еще немного!
Сильно зажмуриваю глаза, но от этого боль в голове усиливается. Барабаны и басы бьют как по пустой кастрюле. С трудом поднимаюсь и пою, пока в моей голове простреливает адская боль. Размыто вижу Уэсли, он подходит ближе и прижимается лбом к моему лбу, смотрит в глаза, как бы интересуясь нужна ли мне помощь, прижимается к моему микрофону, и мы вместе заканчиваем песню. Наверняка это смотрелось странно. Но он как будто чувствовал, что я вот-вот рухну. И это все, что мне нужно – поддержка во время приступов.
Шатаясь, спускаюсь по лестнице, и меня с двух сторон подхватывают под руки ребята из группы. Дотаскивают до дивана и начинается беготня: кто за обезболивающим, кто за тряпкой и пивом. Это плохо, но приступы купирует только такая опасная смесь. Уэст уже стоит передо мной с ведром. Они все знают, чем для меня заканчивается каждое выступление. Перетаскиваю половину своего туловища через диван и блюю. Затем вытираю рот салфеткой, которую мне кто-то подал из моих парней, выпиваю таблетки, запиваю спиртным, ложусь на диван и лежу.
– Ребята, вы, офигительные! Талантливые, молодые! Мы решили дать вам шанс, предложить контракт. – Представитель саунда смотрит на меня, я приподнимаю руку и прищуриваю один глаз, мужик в отвращении кривится. – Ваш солист наркоман?
Поднимаю обе руки, и сжимаю клок волос в кулаке. Каждый раз одно и тоже.
– Нет, у него проблемы со здоровьем. Ничего общего с наркотиками. – Уэсли отвечает так, будто он уже устал всем и каждому это говорить. Раньше это выглядело более убедительно, сейчас всем насрать, что подумает долбанный очередной представитель. Я не могу разлепить губы, чтобы послать его нахер, нам и так хорошо.
– Окей. – он все еще не сводит с меня глаз. – Такой голос сложно найти, играете отлично. Давайте, ждем вас завтра, визитку я оставил на столе. – Он пожимает руку всем, показывает на меня указательным пальцем.
Все парни стоят, будто замороженные.
Медленно поднимаю тело с дивана и начинаю свистеть так громко, что всех передергивает. Они орут от прилива адреналина и хлопают так сильно, что их ладони становятся красные.
– Мы это сделали?! – орет Уэсли. – Твою мать, мы это сделали!!!
Подбегает ко мне и бьет кулаком в плечо.
Ауч, а это больно! Приступ еще не прошел, но пульсация все меньше, отпиваю еще пива потирая ушибленное место.
Уэсли садится утягивая меня за собой, я обхватываю его шею, зажимая в тисках.
