- Раздевайся, - сказал он, остановившись возле постели.
Она смотрела на него, ожидая чего-то ещё – чего и сама не знала. Он неопределённо кивнул и стал расстёгивать рубашку. И всё, больше никаких слов. Кира судорожно выдохнула. Раздеваться? И как ей раздеваться? Её спина, ягодицы, бёдра… Она не хотела, чтобы он видел её, не хотела, чтобы он дотрагивался до неё там. Там… Борясь с отвращением к самой себе, она сняла штаны, затем трусики. Присела на край постели и подняла на него взгляд. Мышцы его перекатывались под бронзовой кожей, грудь покрывали тёмные завитки волос. Красивый. Как всегда. Опустила взгляд ниже – к ягодицам, к ногам. Он обернулся, и она увидела его стоящий член. Дыхание перехватило, и она с трудом смогла поднять взгляд выше. Дима едко усмехнулся и указал на кровать. Кира легла и, почувствовав, как он наваливается на неё, несмело коснулась его плеч. Провела выше – к шее.
Ему это было не нужно. Он хотел её. Он всегда её, чёрт подери, хотел! И хочет! Даже сейчас. Несмотря ни на что. Возможно, даже больше, чем когда-либо. И плевать на изуродованные рубцами бёдра. Плевать на её боль. Пусть корчится – сама этого добивалась. Смяв её губы Киры резким поцелуем, он вошёл в неё. Размашисто, глубоко – на всю длину. Почувствовал, как она напряглась, не готовая так быстро принять его, услышал её выдох. Чёрт! Приподнялся на руках и посмотрел ей в лицо. Глаза зелёные… Проклятущие, лживые глаза! Она злила его, раздражала, выкручивала – её взгляд, её голос… Но на этот раз он сдержался. Подался вперёд чуть плавне, давая ей время привыкнуть, подстроиться. Постепенно она начала расслабляться и потихоньку постанывать под ним. Он ощутил её влагу. Течёт, сука… Она всегда текла под ним. Проклятая шлюха! Губы его впечатались в его рот – до крови, больно, со всей сжирающей его яростью. А она словно и не заметила – обняла его, подалась навстречу, раздвинула ноги шире. Сука… Он ненавидел её. Ненавидел и любил одновременно. До сих пор.
Кира лежала в постели, и наблюдала за тем, как Дима, поднявшись, натягивал на себя брюки.
- Я тебе деньги верну обязательно, - произнесла она.
Молотов повернулся, и ухмыльнувшись краешками губ, сказал:
- Не парься. Можно сказать, ты их сегодня отработала. – Он одел рубашку и принялся застегивать пуговицы.
- Дим, ну зачем ты так… - Ей было неприятно, что он относится к ней как к девке на ночь, но ведь она такая и есть. Жалкая дешевая шлюха… Вот до чего она докатилась. Кира прикрыла глаза и судорожно выдохнула. Подтянула простынь на груди.
