- Дим, перестань, пожалуйста! - в очередной раз взмолилась она.
- Почему же? - ехидно ухмыльнулся тот. - Разве тебе не нравится? Ты же любишь, когда тебе больно, вот я и стараюсь доставить тебе наслаждение. – Он сделал мощное движение бедрами, снова глубоко погружаясь в Киру, от чего та сморщилась и изогнулась.
- М-м-м… - попробовала оттолкнуть его связанными руками, но Дмитрий их ловко перехватил и завел ей за голову.
- Нет, милая, так мы не договаривались! - покачал головой он, чуть замедляя ритм. - Ты же на своих съемках не диктуешь, как тебе из тачек выпрыгивать или в окна залазить, вот и тут будь добра пляши под мою дудку, - стал двигаться еще быстрее.
Кира застонала и сжалась от резкой боли. Он заметил это, но даже не подумал остановиться. Он хотел проучить ее, чтоб она почувствовала его ярость, переходящую в отчаянье и снова в ярость каждый раз, когда она вот так, как сегодня, возвращается домой далеко за полночь… Когда на ее теле появляются новые ссадины, царапины и синяки в результате не слишком удачно выполненных трюков, когда она рассказывает ему о каких-то совершенно незнакомых парнях - ее коллегах-каскадерах, а он должен терпеть, понимать, выносить все это, потому что любит эту глупую девчонку, которая готова рисковать сама не зная зачем и ради чего. А ведь он уже далеко не мальчишка. Ему скоро тридцать пять, он хочет семью и детей, хочет спокойствия и уюта, и Кира это прекрасно знает, но плюет на его желания, потому что у нее есть работа, есть съемочная площадка, есть скорость, есть опасность, есть риск.
Молотов подхватил ноги Киры под коленями и закинул себе на плечи. Она попробовала лягнуть его, но он, поймав ее за лодыжку, поднес ногу к губам и облизал пальчики. Золотова зло сверкнула глазами и снова задергалась, но Дима крепче сжал ее ноги, заставляя успокоиться.
- Тебе разве не нравится, детка? - рыкнул он, до упора входя в нее.
- Да пошел ты, - процедила она сквозь зубы, зажмуривая глаза. - Ненавижу тебя!
- Что ж так? - тяжело дыша, спросил он. - Все же как ты любишь: больно, жестко, на скорости…
Она не ответила, лишь сильнее стиснула зубы, стараясь не показать слез, по крайней мере, при нем. Никогда… Никогда еще Дмитрий не был с ней так груб и безжалостен. Да, она часто доводила его своими выходками, да, она не была ангелом во плоти, да, она любила риск, но этот мужчина прощал все. Он всегда был нежен, всегда баловал ее, всегда принимал и заботился… Всегда, но не сейчас.
