– Что-то в этом доме Фэн-шуй слабо работает, – скептически заметил я. – Предметы неохотно оберегают хозяев от ударов судьбы.
– От ударов судьбы никто не застрахован, – возразила Сун Лимин. – Важно, как человек на них реагирует. Лично мне кажется, родители Сяочжу очень достойно противостоят своему несчастью.
– Ну, тебе виднее, – пожал я плечами. Протянув руку к большому блюду с фруктами, я взял спелую грушу, разрезал ее и протянул одну половинку Сун Лимин. – Угощайся, пожалуйста.
– Спасибо, – сказала китаянка. Она как-то странно на меня посмотрела и положила грушу на блюдце.
– Что-то не так? – нахмурился я. – Я совершил бестактность?
– Да нет, все нормально, – успокоила меня Сун Лимин. – Просто у китайцев разрезанная груша намекает на скорое расставание.
– Час от часу не легче, – фыркнул я и с аппетитом вонзил зубы в сочный фрукт. – Откуда такая странная примета?
– В китайском языке слова «резать грушу» и «расставаться» произносятся одинаково: fenli. Хотя пишутся по-разному.
– Ну вот видишь! – воскликнул я со смехом. – Раз иероглифы разные, то мы еще не скоро с тобой расстанемся. В конце концов, я ведь только приехал. Ты же не собираешься от меня сбежать?
– Нет, не собираюсь, – усмехнулась Сун Лимин. – Насчет меня можешь не беспокоиться…
В эту минуту в комнату вошла мать Сяочжу с чайником в руках. Она извинилась за то, что заставила нас ждать, и села за стол.
Некоторое время мы молча завтракали. Изредка я ловил на себе взгляды Го Сидэ: она бросала их исподлобья, словно хотела что-то сказать, но не решалась. Наконец она тихо обратилась по-китайски к моей спутнице, и та попросила меня вспомнить, что я сказал Сяочжу за минуту до того, как накануне у озера с ней случился приступ.
– «Woaini, zhongguodeguniang», – пожав плечами, ответил я. Меня удивляло, почему обе женщины такое значение придавали этим словам: можно подумать, в них таился какой-то сакральный смысл. Однако, подняв глаза на Го Сидэ, я чуть не вздрогнул. Женщина побледнела, как полотно, а руки сжала в кулаки с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Молча встав из-за стола, она поспешно вышла из комнаты, но через несколько минут вернулась. Извинившись, она снова села на свое место и начала говорить, попросив Сун Лимин переводить для меня.
– Хорошо, что муж сейчас в отъезде, – попытавшись улыбнуться, сказала Го Сидэ. – Будь он дома, я бы не осмелилась рассказать об этом. Дело в том, что перед рождением дочки мы с супругом долго спорили о том, как ее назвать. Он предлагал различные варианты, но я все отвергала. Однажды в праздничный день я надела жемчужное колье, которое он подарил перед свадьбой, и внезапно меня осенило. Я решила, что лучшее имя для нашей дочери – Сяочжу, то есть
