– представляешь, мне предложили станцевать партию Джульетты в его новой постановке! И вдруг перед самым отъездом в Европу я ломаю щиколотку, да так, что говорить о серьезной танцевальной карьере уже не приходится. Вся семья в шоке, но я почему-то легко свыкаюсь с мыслью о том, что сцена для меня уже в прошлом. Я вдруг поняла, что избавилась от пожизненного рабства, каким была бы моя карьера танцовщицы. Пусть даже ценой тяжкого увечья. Потом я ощутила потребность получить какое-то иное образование. По совету матери я еду в Россию и поступаю во ВГИК на кинооператора. Там мне посчастливилось прослушать курс лекций по культурологии – его вела изумительная старушка. Стыдно сказать, о классическом китайском искусстве я впервые узнала именно от нее, европейского преподавателя. Раскрыв рот слушала о художественном мышлении китайцев, и каждое ее слово для меня было настоящим открытием. Благодаря ей я также узнала о роли даосов в мировой культуре и вообще о том, что это такое – даосский образ жизни. С тех пор у меня появилась мечта: вернувшись на родину, встать на «тропу бессмертных». Когда я приехала в Китай, всех доставала расспросами о том, где мне отыскать настоящего даоса. И вдруг однажды выясняется, что у моего отца есть один друг, увлекающийся даосизмом. Так в мою жизнь вошел Учитель, Ван Хунцзюнь. Он в корне изменил мое восприятие жизни и отношение к ней. Я ежедневно общалась с ним и мало-помалу превращалась в женщину-даоса. От прошлой Сун Лимин во мне осталась разве что внешняя оболочка. Однажды Учитель попросил меня перевести его речь для русской делегации, и это было началом нашей совместной работы с иностранцами. Находиться все время рядом с Учителем и помогать ему – в этом сегодня мое счастье и смысл жизни. Так что я вовсе не теряю с тобой время, как ты говоришь. Наблюдать, как человек благодаря тебе становится даосом – что может быть интересней? Поверь мне, я получаю от своей работы колоссальное удовольствие. И уж, конечно, не променяю ее на карьеру экранной дивы.
– Я так понимаю, ты не просто работаешь переводчиком у Ван Хунцзюня, но и помогаешь ему лепить из клиента человека-даоса? – уточнил я, с интересом выслушав историю Сун Лимин.
– А разве до тебя еще не дошло, что я только этим с тобой и занимаюсь? – иронично поинтересовалась китаянка, с аппетитом откусывая кусок торта.
– Кажется, понемногу начинает доходить, – вздохнул я и смешал с капучино пронзенное стрелой коричное сердце.
