– Нет. Я должна сама, понимаешь?
Митька понимал, но решительно отказывался отпустить Юльку к мужу.
– Не могу. Честно. Не могу я тебя туда одну отпустить!
– Пожалуйста, Митенька, – поцеловала нежно, и как теперь ей отказать? – Я не думаю, что вернусь скоро, но я обязательно вернусь.
Широков злился, но и понимал, что это правильно. Притом, счастлив был, как влюбленный малолеток, впрочем, таким он и был, если убрать «малолетка».
– Я буду за дверью. И не спорь!
– Я очень прошу тебя не делать этого. Я буду знать, что ты ждешь и волнуешься, и не смогу думать ни о чем, кроме тебя. А мне сейчас понадобятся все мои силы и мысли. Прости меня, Митя. Я сплошные проблемы тебе создаю.
– Опять? Юль… А я тебе проблемы не создал? Ты из-за меня должна сейчас отчитываться перед мужем. Кто тут проблема?
– Напасть? Ярославская, – Юля улыбалась.
– Напасть московская! – Митька покачал головой и тоже улыбнулся.
Они выяснили, как величали друг друга мысленно, и удивились сходству фраз и ощущений. Хотя и рады были любому намеку или случайности, говорившим о единстве мыслей.
Юля встала и направилась в ванную. Там она долго стояла перед зеркалом и изучала свое отражение. Что видела? Ну…вопрос сложный, хотя в данном случае очевидный. Зеркала редко лгут. Это мы себе лжем, когда видим в отражении нечто, что нам не по нраву. Располнела? Нет! Это зеркало увеличивает! Побледнела?? Это освещение такое! Лохматая?? Это сейчас модно, да и живенько так! Ну и так далее… А Юлька старалась себе не лгать. Вот и сейчас, видя свое лицо, счастливое и сияющее, поняла насколько рада быть с Митей. И не только это…
Да, Юлька странное, непонятное создание. Наверно потому и подумала о Кире. Каково ему было возвращаться от любовниц к ней. Вот только он был в постели и горячо целовал желанную женщину, а тут надо идти домой и врать надоевшей жене о любви, работе. Не жалела она его, но понимала, насколько тяжело это все. Правда, забывала она о том, что есть на свете люди не такие как она, совестливые. Кира не страдал этим чувством, ну не входила совесть в список его встроенных опций. А в Юлькиной прошивке это качество стояло на одном из первых мест. Кире тяжело не было. Его «походы» радовали его тем, что уверен он был в собственной хитрости и изворотливости. И там успел и тут не сплоховал. Как-то так.
А Юлька? А она, приняв свои чувства к Мите, отдавшись ему, испытывала вину. Однако, месяц на Канарских островах не прошел для нее даром. Кира просил дать им шанс, и Митя просил. А она, Юлька, сделала свой выбор. Мысль прекрасно угнездилась в ее головке и не дала сорваться в очередной моральный кризис. Да, придется сказать Кире, что шанса она ему не даст, но ведь и она обещала подумать, а не отвечать согласием.
