— Ох, э-э. — Ее глаза бегают по сторонам, все ее тело дрожит. — Тогда я могу поспать здесь, если ты не против.
Морган самодовольно усмехается. Я бросаю на него взгляд «заткнись».
— Мы заберем этого оленя отсюда, а потом решим, что делать дальше. — Я вытаскиваю табурет из-под ящика с инструментами. — Вот, садись.
Она садится и опускает взгляд на мобильный телефон в своей руке, который здесь бесполезен. На ее лице печаль. Возможно, из-за того, что она врезалась в стену здания и испугалась, но на самом деле, причина в чем-то большем. Во мне пробуждается чувство защиты, и мне хочется обхватить ее руками и сказать, что все будет хорошо. Я испытываю непреодолимое желание подойти поближе, заключить ее в объятия или даже сделать что-то большее. Соблазн, которого я не ожидал, пронзает меня насквозь, и я делаю шаг назад, не готовый к этому.
Девочки возвращаются в офис, и я помогаю Моргану погрузить оленя в багажник. Он расплывается в улыбке.
— И куда она пойдет?
У меня пересыхает в горле.
— Я не знаю.
— Она не может остаться со мной. — Он с трудом сдерживает смех, закидывая оленя в грузовик и прищуривая глаза от падающего снега.
Я уставился на него, дрожа от холода и желая согреть свои руки в тепле.
— Почему нет?
— Потому что я не хочу, чтобы Карли забрала у меня все, что я имею, но если я приведу ее домой, она так и сделает.
Я закрыл дверь багажника.
— Где твои яйца?
— Заткнись! — Он сердито смотрит на меня, ведь у него осталось только одно. — Почему она не может остаться с тобой?
— У меня же дети, — напоминаю я, как будто этот факт не очевиден.
— И?
Я медленно моргаю, мое тело замерзло, пока мы возвращаемся в мастерскую.
— Что, если она серийный убийца? — Посмотрите на нее. Нет ни единого шанса, что она серийный убийца. Мои причины не имеют ничего общего с моими детьми, они напрямую связаны с тем, что находится ниже моего пояса. Девушка в моем доме, которая выглядит так привлекательно? Эм, нет. Плохая идея.
— Ты что думаешь, она прячет топор в своей заднице? Не будь киской.
Я не хочу думать о ее попке, но не могу ничего с этим поделать.
А потом он говорит, вероятно, самое безумное дерьмо, которое я когда-либо слышал, вылетающее из его рта:
— Она может остаться в бараке (Прим. пер:. барак — дешевое, жилое здание с минимальными удобствами, используемое для размещения рабочих ковбоев на крупных ранчо, которые находятся слишком далеко от города).
— Да ну на хрен! — говорю я, прежде чем успеваю себя остановить. Не знаю, почему, но из-за мысли о ней среди кучки ковбоев, у меня внутри мгновенно все переворачивается.
