— Это можно как-то отсрочить?
— Скверна, — пожал плечами магистр. — Ровно отмеренное количество, купируемое эликсирами.
— Последствия?
— Действительно, влияние на когнитивные функции налицо, — хмыкнул алхимик перед тем, как продолжить: — Скачки настроения, итоговое снижение тех самых когнитивных функций, мутации. И как итог: неизбежное превращение в тварь скверны.
— Но прекратить принимать скверну можно на любом этапе? — поинтересовался я.
— Гвардейцы через десяток активных лет службы отправляются в подвал на несколько месяцев. Не очень добровольно, конечно, у них почему-то всегда находятся причины продолжать принимать препараты, — неприятно усмехнулся он. — Примерно половина всё равно потом оказывается в здешних лесах.
Я скрипнул зубами. Вот тебе и халявная выносливость и регенерация. Или принимай эту дрянь и дальше, чтобы через несколько лет потерять человеческий облик. Или шанс стать опять пускающим слюни дурачком.
— Что вы посоветуете? — подняв глаза на алхимика, спросил я.
— Использовать по максимуму то время, что есть, а потом молиться всем мёртвым богам, чтобы откат не затронул восстановление твоего разума. И, прежде всего, тренировать память и мышление.
— Мышление? У нас в деревне? — грустно усмехнулся, обведя воздух рукой.
— Ты вроде хотел научиться читать? — поднял бровь старик.
— Да. Я и шёл сюда спросить, как я могу отработать обучение.
— Как будто ты можешь предложить мне что-то, что я не могу купить. Моё время стоит слишком дорого. Но тебе повезло, это интересный эксперимент. Я думаю написать по этому поводу работу. Так что, приходи завтра к вечеру, попробуем что-то сделать. И перескажи Эрхарду, о чем мы с тобой говорили, у него может оказаться для тебя сюрприз.
— Спасибо, — поблагодарил я, вставая с кресла.
— Иди уже, — отмахнулся он.
Поклонившись напоследок, я в раздумьях отправился обратно в таверну. Нехорошо выходит. Да, конечно, я, наконец, узнал, что со мной, но легче от этого не стало. Перспективы не особо радужные.
Вернувшись в таверну, я зашёл на кухню, где трактирщик в это время разделывал свинью, эпизодически кидая маленькие кусочки кошкам. Увидев мою хмурое лицо, он веско бросил:
— Рассказывай.
Вздохнув, я расписал будущие перспективы. Заняло это не так уж и много времени, после чего Эрхард задумчиво меня спросил:
— Чем ты вообще собираешься в жизни заниматься?
— Хочу стать охотником. Я не заработаю подобных денег ничем больше, — пожал я плечами.
— Охотники не живут долго, думаю, ты уже это понял. Тебе так нужны деньги? — хмыкнул толстяк, лёгким движением ножа снимая вырезку.
