Мой интерфейс внезапно исчез. Пошла попытка засланного цифрового червя этой хакерши пробиться к ядру ПИЧа, жестко и принудительно вырубив его. А ведь сделать это не так-то просто. Ядро является искусственным передатчиком тысяч нервных окончаний и при насильственном отключении блокирует передачу нервных импульсов, превращая тебя в овощ. Ну, в теории.
Я с улыбкой, замерев продолжал следить за попыткой атаки червя. Жаль, что код я давно переписал и изменил структуру передачи данных с ядром ПИЧа. Пусть внешний слой, основной программный каркас и интерфейс умер, на ядро и автоматизированные процессы, это не возымело должного эффекта. Не у одной тебя интересные знания есть красотка, и не ты одна способна изменять структуры и несущие информационные блоки нейроинтерфейса. Да, признаюсь, до тебя мне далеко. Очень далеко. Но есть вещи, которые определяются как основа нашего существования. Ещё после первого анализа возможностей ИИ города и Шайна, я оценил угрозу возможного отключения. И стал искать материалы в свободное время для защиты от подобного воздействия. И я пришёл к этому варианту, после модуляции собственной внутренней системы испытательного полигона для взлома и теста программ. Да, защиту эту всё ещё можно взломать, но для этого потребуется много времени, либо моя помощь.
— И это всё? — Я разжал пальцы и рамка начала свой полёт вниз.
— НЕТ! — закричала Сью, а Виктор ощутимо напрягся.
Последняя короткая попытка отрубить меня ни к чему не привели, ведь мой «щит» из написанных на придуманном мной же языке данных остался непоколебим под напором атак вируса.
В последний момент я ловким движением словил рамку и победоносно подошёл к столу, быстрым движением вернул на прежнее место фотографию.
— Что, не помог тебе твой червь?
Мы вернулись за стол переговоров, где больше ни у одной из сторон не было позиции силы, не было козырей, все были честны перед друг другом. Единственный вопрос у меня был к Виктору — который чем-то отдалённо напоминал Дракона Джао, но я пока не понимал каким образом.
Теперь диалог пошёл куда как прозрачней. Споры не заходили в тупик и решения находились весьма оперативно.
— Хорошо. Мы организовываем свою банду. Свою группу. И занимаемся чем? Какая у нас конечная цель?
— Посмотри вокруг. Что ты видишь? Здесь всё здорово? Дети бегают счастливые, ни разу не видя за первые годы своей жизни солнца? Это ошибка, которую допустили наше и старшее поколение. Это надо исправлять. Эти коридоры должны стать тем, ради чего создавались — техническими сооружениями, а не жилыми улицами и городами. Там, наверху, сидят те, кто позволили этому произойти и под чьей указкой Шайн ввёл изменения в алгоритмы жизни города, позволив этот произвол. Готов поставить всё что у меня есть, что всему виной коррупция. Кланы и корпорации таким образом смогли добиться ослабления контроля над техническими новинками и благами. Маленькие «царьки», стоило «императору-создателю» уйти на покой, раздербанили работу всей его жизни и каждый объявил себя новым императором, погружая человечество в хаос. Я хочу сделать две вещи — узнать почему и как я оказался здесь, что связывает меня со всем этим дерьмом, и сбить короны с этих наглых морд. Но один я этого не сделаю никогда. Я не тринадцатый, далеко не он. Но даже он не смог достичь этого. Хотя, как я вижу его действия — он преследует схожие цели. Вскоре я с ним встречусь. И надеюсь мы сможем так же открыто поговорить, как сейчас с тобой. И если наши цели совпадут — я надеюсь, мы сможем вместе двигаться дальше.
