Все те времена, когда он хватал ее за волосы и тащил на пол, исчезли. Все разы, когда он зверски дергал ее за голову — ушли.
Она отрезала волосы, локон за локоном. Пряди вихрем падали в раковину. Ее волосы заполнили чашу, пока она не стала похожа на гнездо маленького животного.
Ханна продолжала стричь, пока волосы не стали довольно ровными. Ее новые, более короткие локоны рассыпались по плечам. Голове стало легче. Все стало легче.
Скоро она будет дома. Дома, в кругу семьи. С Майло.
Она не представляла, к чему вернется. Каким будет Ноа. Как они смогут воскресить свой распадающийся брак.
Что бы ни ждало ее в будущем, она будет готова к этому.
Новая Ханна Шеридан посмотрела в зеркало и улыбнулась.
Глава 5
Лиам
День двадцать первый
Дом, в котором укрылись Лиам и Ханна, находился на окраине города.
Он стоял в конце тупика, с запада его окружали деревья, а прямо за ним протекала река. Они не видели и не слышали ни людей, ни машин с тех пор, как пришли.
Это радовало, но Лиам Коулман не собирался терять бдительность. Он никогда не терял бдительности.
Пока Ханна физически восстанавливалась после родов, Лиам укреплял их оборону.
Он забаррикадировал фанеру, прибитую к раздвижным стеклянным дверям, диваном. С помощью клиньев из рюкзака он заблокировал двери и вырезал планки, чтобы заколотить окна. Даже если бы стекло разбилось, они бы не открылись.
Лиам почистил свое оружие и наточил нож. Он всегда держал тактический нож «Гербер» и кобуру с «Глоком» на теле, с готовым патроном в патроннике.
Он изучил карту и наметил оставшийся путь до Фолл-Крика, преодолеть который они смогут менее чем за день, если удастся раздобыть рабочий снегоход или грузовик со снегоочистителем. Он обыскал ближайшие дома — многие из них уже успели разграбить, — но не хотел отходить слишком далеко от Ханны.
Нашел валежник среди деревьев за домом и нарубил побольше дров. Он готовил завтрак, обед и ужин для Ханны, Призрака и себя, составляя оригинальные блюда из банок супов, бобов и коробок макарон в кладовой.
Призрак с удовольствием поглощал все подряд. В сущности, он просто мусорный бак на ножках.
Спина Лиама болела, когда он наклонялся над стойкой, чтобы помыть посуду. Он скучал по удобству посудомоечных машин. Мыть все вручную доставляло боль — в буквальном смысле слова.
Лиам всю жизнь готовился к любой угрозе, любой катастрофе, любой случайности. Он тренировался десятилетиями, становясь солдатом, воином, укрепляя и закаляя свое тело, пока оно не превратилось в гладкую, хорошо смазанную машину для убийства.
