Да, я помнила. Почти месяц после нашей встречи возле ларька с кофе, Тагир ежедневно присылал мне цветы, поджидал возле дома, университета, библиотеки, где он только не охотился за мной. А затем, когда я пригрозила ему полицией и братьями, уже по-плохому, грубо, он отстал.
По крайней мере, я так наивно предполагала.
На самом же деле, оказалось, что он уехал обратно в столицу, где жил и вел свой бизнес.
Он больше не преследовал меня, зато исправно писал на ватсап, в соцсетях и даже на электронную почту. Причем, стоило мне заблокировать один номер, как он тут же начинал писать с другого. В конечном итоге мне это надоело, и я стала просто его игнорировать. Получать сообщения получала, иногда даже читала их, но ни разу не ответила ни на одно из них.
Честно говоря, я думала, что на этом все закончится. Он просто побесится и успокоится. Найдет себе какую-нибудь столичную красотку или, наоборот, родители выберут ему примерную девушку из их народа и все. Смоет любовь, как прибрежной волной в тихий летний вечер.
А вышло… как вышло.
– Но… затем все пошло немного не по плану.
– Тагир… пожалуйста… я прошу тебя… послушай меня. Это ненормально. Так не поступают. Я живой человек, и я собиралась выйти замуж за другого. Еще час тому назад я репетировала свою клятву другому мужчине… я ни за что не выйду за тебя. Я ни за что и никогда не полюблю тебя. Мы с тобой не будем вместе. Я знаю, что ты богат и привык получать то, что хочешь, но в данном случае речь идет не о новой машине или загородном доме, речь идем о живом человеке, и ты не можешь принудить меня стать твоей щелчком пальцев. Я не хочу тебя. Во всех смыслах этого слова.
Закиров тяжело вздохнул, а затем серьезно посмотрел на меня. Взгляд этот едва не прожег во мне дыру. Тяжелый, темный, злой. Он говорил за своего обладателя обо всем без всяких слов. Что не опустит. Что плевать ему на все мои крики, просьбы. Чувства. Желания. Он будет стоять на своем. Он возьмет свое. То, что он считает своим по праву.
–Ты уже моя, – коротко выдохнул он, подтверждая мои мысли, а затем снова отвернулся. Оставшуюся дорогу до аэропорта мы провели в тишине. Я плакала, отвернувшись к окну и пытаясь до конца осознать все сказанное Тагиром о Денисе и братьях, в страхе неизвестного будущего, а Тагир отвернулся к своему. Интересно, о чем думал он?
Ну кто в здравом смысле мог желать такой свадьбы, такого брака? Когда тебя ненавидят, не желают и даже хуже – презирают всем сердцем?
