Тео задыхался. Волшебная женщина была в его руках, сумасшедшая женщина. С горящими прекрасными глазами, с густыми пышными волосами, которые прилипли к её лицу тонкой паутиной, с красивыми губами. Он ничего особенного не хотел, он просто рассчитывал её испугать, выбить эту дурь с кельтской музыкой, виски и хорошим вином. Доказать, что она не будет тут распоряжаться и тянуть семью на дно. Что то, что она сделала с отцом - преступление, что это она его погубила. И что Тео она не погубит. Он не такой как отец, она не испортит, не изменит, не переродит его, как сделала это с другими. Испугать её. Показать худшее, что может быть и отпустить, чтобы бежала в свой чёртов зелёный край.
Он отпустил её руки, даже сделал шаг назад, но не удержался и вернулся, будто вокруг Билли было магнитное поле, которое жутко манило. Теперь обе его руки были по обе стороны от её головы. Она смотрела на него широко открытыми глазами, как на ребёнка, который совершает ошибку, сердце увеличилось вдвое и мешало дышать.
- Остановись… - тихо попросила она.
Она не собиралась просить дважды, знала силу своего голоса. Это работало с Боно, с Агне, с Фел. Но почему-то не сработало с Тео... С большим ребёнком, которого она так недооценила. Над которым уже была готова посмеяться. Не со зла. Просто так проще. В ней бушующая ирландская кровь и она не знает что такое жестокость.
Он боролся с желанием рассмеяться. Этот спектакль был только ради её страха, а она его не показывала. Глупая! Глупая, Билли!
- Глупая Билли! Тебе же страшно, признай это! - он умолял её испугаться и закончить всё это. Сам незнал зачем и почему всё это творит, но ему кружило голову.- Нет, - спокойно ответила она, и вздрогнула зажмурившись, когда он ударил рукой по стеллажу за её спиной.
Он зарычал. Он так хотел, чтобы испуганная дурочка ушла, а дурочка гордо вздернула подбородок.
"Я не поддамся на ту же уловку, что и отец! Не поддамся! Со мной она этого не сделает! Чёртова... Чёртова..."
Она была в паре сантиметров от него, и мысленно он уже прикасался к ней. Это даже не было жестоко в его голове, там она добровольно, сама обвивалась вокруг него, целовала, подавалась вперёд. Он был готов поспорить, что под её красивым платьем кружевное белье, он прямо чувствовал это. И она позволяла делать всё что ему в голову взбредёт, и он в это верил, осязаемый реалистичный сон. Не поймёшь что правда, а что нет. А в жизни Билли была окаменевшей статуей, с невероятно тёплой кожей и невероятным запахом. Её духи, что-то дорогое и многогранное. Потом появился запах волос, она наносила на них какое-то масло, а лаком они не пахли.
