- Возможно, ты права. - неожиданно произнёс мужчина. - Это многое объясняет. С ревностью мы справимся.
Что? Мне не послышалось? Он решил, что справится с женской ревностью? Сколько ему лет, интересно, что он такие заявления делает.
- Прости, но я не понимаю твоего энтузиазма. - решившись, отправила в рот помидоринку, какое-то время покатав её во рту, прежде чем раскусить. - Это не взаимоисключающие понятия, Тэр. Ревность... В общем, я думаю, она уже близка к следующим стадиям. Что там у тебя в списке было? Жестокость и ненависть?
- Я не допущу подобного. - авторитетно заверил меня обеспокоенный родитель. - В конце концов, она достойная Айсикин. У неё нет выбора. Ей придётся принять тебя.
Радости-гадости, я же чуть не подавилась помидоркой. Кто же такие вещи говорит за столом?! Ну как теперь есть дальше?
- Я сказал что-то не то? - растерялся мужчина. - Воды я могу предложить?
Кашлянув последний раз, я прочистила горло и.... передумала озвучивать своё мнение.
- Знаешь, - придав голосу задумчивости, я растягивала слова, изображая из себя умудрённую опытом женщину, - ну разумеется, такой я себе виделась только со стороны,
- Подобное нельзя принять. Не тогда, когда тебя ставят перед фактом и приводят в дом соперницу, Тэр. Это нужно делать постепенно. Дозировано. Так, может, мы ещё и подружимся. - Я выдавила робкую улыбку, тут же переключившись на картофель. - Меня сейчас для неё много. Это нельзя взять и принять, потому что так сказал... отец. - глаза опустила и занялась едой, изображая крайнюю степень заинтересованности.
Надеюсь, подобное поведение будет расценено как смущение.
- Предлагаешь, отселить тебя?
- Конечно.
Боже! Какая я тупая! Зачем же так сразу нужно было отвечать, ещё и так воодушевлённо и радостно? Г осподи, прав был Руслан, из меня никогда не получится ни интриганки, ни актрисы. Вот что сложного во лжи? Ну ничего же. Почему тогда это только мысленно так гладко всё сходится, проигрывается, разыгрывается и отыгрывается, а как дело доходит до исполнения, так я обязательно накосячу.
- Ход был хороший. - холодно проговорил Тэррал. То ли похвалил, то ли упрекнул, не очень понятно по такому странному сочетанию столь обычной фразы и интонации. - Я почти поверила в твоё беспокойство...
Раз уж мне всё равно терять нечего, то решила уточнить:
- Беспокойство? О ком? О твоей дочери, которую я единственный раз в своей жизни видела? Да и то, осадочек неприятный остался...
Северянин пошёл пятнами. Красным окрасились щёки. Стоит отметить, что краснота увеличивалась, угрожая захватить и шею.
