– Не верю! – усомнился я. – Что ж я никогда червей не видел? Каждый раз, когда дожди идут, они вылезают из-под земли, но червя больше десяти сантиметров я никогда не видел.
– Не видел лично, значит этого и быть не может? – спросил Гугл, – Странная у тебя логика. А знаешь почему? Да потому, что даже о том, что находится вокруг тебя, и с чем ты сталкиваешься каждый день, ты мало что знаешь, а о уж том, что существует в целом мире, ты не имеешь никакого представления вообще, и знать об этом ничего не хочешь.
– Но я же в школе учусь, и когда-нибудь всё это узнаю! – попытался я оправдаться.
– Ты? – с искренним удивлением спросил Гугл, и расхохотался. – Ты эти сказки о своей учёбе можешь кому-нибудь другому рассказывать, только не мне. Твои знания находятся на том же уровне, что и знания червя, но разница между вами состоит в том, что червь, перерабатывая землю, приносит пользу, а польза от тебя равна нулю.
– Что с тобой, Гугл? – удивился я. – Ты читаешь мне нотации так же, как и мои родители.
– Неправда! – отозвался Гугл. – Твои родители хотели, чтобы ты одумался и исправился, а мне это ни к чему. Какой есть, такой и есть. Но не будем уходить от темы и продолжим ликбез (ликвидация безграмотности-авт.). У червя нет головы, как ты мог это заметить. То есть, его головой может стать любая из оконечностей его тела. Всё зависит от того, в каком направлении он двигается. Так что боятся тебе нечего. Переработать твой защитный костюм он не в состоянии, следовательно, когда-нибудь выплюнет тебя с обратной стороны вместе с полезными ископаемыми, и на этом делу конец.
– Я правильно понимаю, что время моего нахождения внутри червя зависит от его длины? – спросил я.
– Именно так, – констатировал Гугл.
– А какой он длины?
– Не беспокойся, не бесконечный, – заверил Гугл.
– А что будет, если головы поменяются местами, когда я буду находиться где-нибудь посредине, и так будет происходить постоянно? – испугался я.
– Тут уж как повезёт, – безучастно отреагировал Гугл, – но шанс сохранить жизнь внутри червя у тебя будет куда больше, поэтому решай сам.
«А что тут решать? Будь, что будет!» – обречённо подумал я, и перестал сопротивляться, безропотно и со страхом ожидая, когда меня проглотит этот огромный червь. Пока я беседовал с Гуглом и предавался безрадостным мыслям, квадроцикл продолжал удачно ускользать от ударов кулака, стремительно приближаясь к огромной всё заглатывающей пасти. Сердце моё готово было от волнения выскочить из груди, и за несколько секунд до того, как попасть в раскрытую пасть, я закрыл от страха глаза, совершенно не представляя, что меня ждёт впереди. Почти минуту ничего не происходило, если не считать того, что квадроцикл перестал метаться из стороны в сторону и замедлил движение. Наконец, я решился и открыл глаза. Квадроцикл остановился. Мы двигались вместе с толстым слоем земли как на транспортерной ленте. Свет стал меркнуть по мере удаления от пасти, и я включил все осветительные приборы, бывшие в моём распоряжении. Яркие лучи света прорезали темноту, но ничего нового я не увидел. Это успокоило, и я подумал, что Гугл был прав. Я расслабился, ожидая безопасного и даже в чём-то приятного путешествия. На всякий случай включил усилитель звука, прикрыл глаза и погрузился в полудрёму. В таком состоянии я пребывал до тех пор, пока в наушниках не стал усиливаться шум, доносившийся откуда-то спереди. Я открыл глаза и понял причину этого шума. Впереди, метрах в ста, внутренности червя сужались и перемалывали поступающую землю. Зная о прочности экзоскелета, я не очень обеспокоился, но, на всякий случай, проверил соединения, прикрепляющие меня с квадроциклом. Очень не хотелось потерять его, так как он мог мне ещё неоднократно пригодиться. Как и ожидал, ничего страшного со мной не случилось. Мышцы червя меня изрядно помяли, но нарушить целостность экзоскелета не смогли. Через какое-то время я вместе с квадроциклом оказался в более спокойном и просторном положении. Мы продолжали двигаться, мерно покачиваясь на раздробленной до мельчайших фрагментов земле. Покачивание и однообразие усыпляло, и я снова стал засыпать, как вдруг движение резко остановилось. Через мгновение зазвучал зуммер опасности. Понять, откуда она исходит я не мог, но обратил внимание на то, что в черве начала резко повышаться температура. Вместе с повышением температуры произошли и изменения в поведении червя. Он начал извиваться и дёргаться. Сначала потихоньку, а затем всё сильнее и сильнее. Я испугался и закричал:
