Он снова пустился в путешествие по ее лицу, словно пытаясь запомнить ее кончиками пальцев, впитать ее в подушечки, в нервные окончания, чтобы воссоздать потом, если нужно, как слепой художник, как слепой скульптор… Она спала, и он, накинув край мешка на голые плечи, заснул, спокойно и без сновидений…
Утром, когда пришла свежесть, она разбудила его, прижавшись к нему спиной. Он почувствовал ее тело, проснулся сразу, развернулся к ней, обнял, сжав грудь. Она охнула, задышала, как вчера, часто и мелко, и он вошел в нее, медленно, не отпуская грудь одной рукой, второй провел по животу, придвигая ее ближе… Потом руки снова пошли гулять по ее телу и лицу, она двигалась и дышала, и когда он почувствовал, что вот, сейчас опять она взорвется током, он снова залепил ее рот, не давая стону вырваться за пределы палатки.
Потом, успокаивая ее, он поднес часы к лицу – сколько там уже? Рассвет, однако… Стрелки показывали половину двенадцатого.
Часы встали…
День девятый: Йерухам – Сде-Бокер – Мицпе-Рамон. Дистанция: 71 км
Пустыня, пустыня… Можно ли полюбить пустыню? То каменистые холмы Иудейской пустыни, иссеченные долинами рек, многих из которых уже давно нет, то ее же гладко прилизанные синусоиды близ Мертвого моря, то бескрайние, на века засоленные поля Прииорданья, то вот пустыня Негев, сверкающая оттенками цветов, пугающая кратерами, круглыми и продолговатыми, словно это уже и не Земля, а Луна, кусок Луны, что чудом обрел атмосферу и трудолюбивое население, которое день за днем, год за годом преображает вокруг себя этот безжизненный ландшафт – прокладывает дороги, устанавливает огромные цистерны с водой, тянет трубы для полива садов во все концы этой бескрайней пустыни. Люди живут здесь, в этих краях, в этих бесконечно провинциальных димонах и йерухамах, изменяют вокруг себя мир, а когда вот так пролетаешь все это на велосипеде, понимаешь, как, в сущности, мало они внесли сюда изменений, как много вокруг этой пустыни, этого неба, этого солнца…
Он крутил педали в горку, глазел на окрестности и думал все это, когда Богомила, обернувшись, не крикнула ему: «О, Сашко, да ты раскатался! Глянь, какая горочка, а ты – не пешком!» Он сбросил взгляд на велосипедный компьютер, оценил скорость – семь километров – покачал головой: «Таки да. Что творит ежедневная тренировка-то, а?» Она показала большой палец: «Класс!» и ускорилась, устремилась к перевалу, туда, где трасса резала вершину высоким каньоном. Он, словно охотник, теряющий добычу, выжал за ней, стараясь не упустить ее далеко, арканя ее взглядом. Она, почувствовав его приближение, подняла над головой «викторию», обернулась, смеясь. «Петтинг на дистанции? А слабо довести меня так вот до оргазма?» – «А я чем занимаюсь все утро? Не чувствуешь турбулентности от моих взглядов сзади?» Она махнула рукой, словно отгоняя его взгляд от себя, снова ускорилась, они поднялись на перевал. «Отдохнем?»
