И, посадив всех мужчин и девушек на ковер, он вернулся с ними в свою страну. Выдав замуж своих названых сестер за этих мужчин, он отпустил их всех домой.
Когда Есмуко Есхот прибыл домой, то увидел, что вокруг дома выросла крапива и крыша его жилья стала такою ветхою, что пропускала воду. Его старая мать, пригорюнившись, сидела у порога.
— Мать наша, сидишь? — спросил Есхот. — О чем горюешь?
Взглянув на него, мать отвечала:
— Ие-о-ой[18], кто может назвать меня «мать», видя меня такой несчастной? Тот, кто, видя наш дом, вошел в него и называет меня матерью, тот убийца моего сына!
— Я — твой сын Есмуко Есхот, — сказал он. — Где же наш отец?
— Про отца не спрашивай, сынок! — отвечала она. — С тех пор, как ты уехал, и по сей день пши держит твоего отца в колодках. Твой отец погибает из-за тебя, мое дитя. Садись сюда, я приготовлю кое-что и накормлю тебя. А потом пойди в ту комнату и сиди там, нигде не показывайся, не то кто-нибудь увидит тебя и скажет об этом пши, а он посадит тебя вместо твоего отца в темную яму. Эх, сын мой, унауты мы, великий труд и горе несем! — сказала старая мать и заплакала.
— Наша мать! Я обещаю тебе, что всех унаутов нашей страны я сделаю вольными! — сказал сын.
— Э, сынок, не будь глупым! Все пши братья между собою, у них много сторонников, и у них — большие корни. Твой отец уже долго находится в колодках, а он был гораздо храбрее тебя и, бывало, входил в компанию мужчин. А вот с того дня, как ты пригнал лошадей с поля и поехал обратно, он сидит в колодках. Кроме лука и подгорелой пшенной каши, пши ничем не кормит его. Борода и волосы отросли у отца до земли — пши не разрешает ему стричься. И он стал таким, словно ему двести лет. Вот как, сынок. И ты дать волю унаутам не сможешь. Лучше сиди в комнате, пока не знают о тебе.
— Мать наша, я сейчас оправдаю свои слова перед тобой! Намыль свою голову и дай я побрею ее[19].
— С тех пор, как ты уехал, я своей головы не брила. Очень хорошо, побрей, — сказала она сыну.
Сын побрил голову матери, потер черным камнем, вытер тем полотенцем, и она стала такой молодой, будто ей было тридцать лет.
— Теперь я верю, мое дитя, — сказала мать.
— Скажи, наша мать, — спросил Есмуко Есхот, — как лучше избавиться от пши?
— А вот как надо избавиться от пши. Никого из породы пши оставить невозможно. Взрослых пши нужно уничтожить всех до одного, маленьких же оставить, чтобы они жили своим трудом, и сделать так, чтобы унаутов больше не было!
