объединила весь мир. Все государства оставались как бы независимы, но слушались веления женщины. Она была уже не просто императрицей — она стала чем-то большим. Женщина как будто взошла на совершенно новую ступень в пирамиде власти… Даже не так: она взошла на ступень, которая пустовала уже сотни лет, после смерти первого Наместника…
Её власть зиждились не на законе, но на вере, на трепетном, религиозном подчинении. Между власью мирской и божественной есть ещё одна, промежуточная ступень, — теперь её заполучила Мира.
Одно единственное место находилось за пределами её влияния. Многие гадали, посмеет ли императрица нагрянуть и туда с воинством…
Гадать пришлось недолго.
Через месяц легионеры пошли на юг, к воротам священного Нарука. Некоторые говорили, что это святотатство, другие наоборот — что самое время. Власть в городе находилась в руках Храмового совета, но последний был настолько разобщённым, что, по сути своей, её не было ни у кого. Город жил как бы по инерции, на одном только бюрократическом аппарате, и с каждым днём эта жизнь становилась всё сложнее. С утра до вечера к великим стенам прибывали бездомные поломники. Их набралось уже несколько десятков тысяч. Они молили о пропитании и гнили прямо на глазах. Некоторые из них пытались забираться на стены — их стреляли лучники.
Стены Нарука оставались закрыты.
А потом на горизонте заметили приближение чёрного воинства.
В срочном порядке собрали делегацию, которая должна была встретить императрицу. Возглавил её старый священник с тросточкой в руках и мохнатыми белыми бровями. Он вышел за городские стены с твёрдым намерением провести с императрицей переговоры… Может быть осудить её за то, что она, как язычники в древние времена, привела армию к стенам Нарука, но… но стоило старцу выйти за ворота, и его объял трепет. Он увидел женщину в белом одеянии, увидел её прекрасные, нежные серебристые глаза, и потерял дар речи.
Она стояла среди обездоленных, голодных и убогих, одна, без всякой охраны, — сам старик вышел с двумя десятками стражей, — стояла и улыбалась. Нищие целовали её босые ноги. Словно… Словно она была их божеством.
— Добрый день, ваше Святейшество, — с лёгкой неподвижной улыбкой сказала императрица.
— Ах… Зачем… — прошептал старец.
— Зачем я пришла? Мне бы хотелось кое-что попросить у вас… Если вы не против.
— Попросить… — выдохнул старец. — Что в-вам нужно?
— Не мне. А нужен ваш порт, ваши корабли, ваши запасы еды, ваши земли, ваши дома, ваши реки и ваши эльфы… — быстро и нежно проговорила Мира.
