– И ты хочешь сказать, что тебе не говорили, что у меня растет пузо? – тыкает на живот.
Сжимаю губы.
– Видишь ли, – поправляю ворот майки, – у них были иные задачи. Их волновала только твоя безопасность, остальное не входило в их обязанности.
Катя вскидывает руки, как будто разочаровывается моим ответом.
– Они, они, их... Потапов, ты по-прежнему объясняешься тайнами и загадками. Это все пустое.
– Потому что я не могу пока рассказать тебе всего, но я очень стараюсь донести суть, – меня слегка заносит, и я повышаю голос.
Катя замолкает, и это пугает. Меня! Взрослого мужика пугает молчание моей жены. Бывшей.
Но это временно…
– Отлично. Считай, что я тебя услышала, Потапов.
Она наконец-то прерывает молчание, но её реплика звучит так, словно она ставит точку.
Лучше б молчала, честное слово.
– И что ты скажешь?
Катена смотрит мне в глаза. Пытаюсь найти там отголосок радости и прощения, но тщетно. Нет там ни фига подобного.
Она все так же отстранена и далека, как и в первые моменты после встречи.
Наступали проблески, когда наружу показывалась она настоящая. Точнее, такая, какой я помню её в нашем браке.
Но сейчас она совсем другая.
– Скажу, что между нами это ровным счетом ничего не меняет, – добивает меня окончательно.
– В смысле?
Она удивленно выгибает бровь.
– Ну а чего ты ожидал, Миш? Что я прослушаю речь, брошусь тебе в ноги и скажу, что между нами все в норме?
Глупо отрицать, что чего-то похожего я и ждал. Но если я скажу это Кате в лицо, боюсь, я останусь без глаз. И это будет самым легким наказанием.
– Я не знаю, Катен, что сейчас от тебя можно ожидать, поэтому не могу ответить честно.
– Тогда я отвечу за тебя. Я тебе больше не верю. Ты показал, что можешь просто отказаться от меня. Исчезнуть из моей жизни и забыть о моем существовании.
– Это не так, не приплетай, – стискиваю руль до хруста пальцев.
– А как? Ты предал наши чувства, если они вообще у тебя были.
А вот это задевает. Как удар в пах. Больно и остро.
– А вот это ты зря…
– Ты предал, – эхом повторяет.
Не выдерживаю.
– А на что ты бы пошла, если бы знала, что моей жизни что-то угрожает?
Катя бледнеет, а я уже жалею, что спросил. Идиота кусок. Ей же нельзя так сильно расстраиваться.
– Начнем с того, что я бы не повелась на легкую наживу и не связалась с криминалом.
– Ну а я вот оказался дураком. И сделал, что сделал.
– И разгромил наши отношения.
Я понимаю, что все её обвинения вполне заслужены. В ней говорит обида.
– Не совсем так, Катен.
