Обожгло этим прикосновением.
– Да ничего с твоей машиной не будет. Завтра буду решать. – Миша как ни в чем не бывало лезет в холодильник. – Ого, сколько тут еды. Как будто меня ждали.
Кстати о птичках.
– Потапов, – он отрывается от изучения внутренностей холодильника и переводит взгляд на меня, – а чей это дом?
Меня все никак не отпускает мысль, как так могла со мной обойтись Инка и как она вышла на связь с моим бывшим мужем?
– Приятеля, – на лице отражается непонимание.
– А приятеля как зовут? – продолжаю напирать.
– Тебе зачем, Катен?
Уже забиваю на исправления. Кажется, что чем больше я поправляю Потапова, тем чаще он называет меня ненавистным сейчас «Катена». Хотя, было время, я млела от этого имени. Мне нравилось, что для Потапова я не просто Катя.
– Для расширения кругозора.
Смешок, и никакого внятного ответа.
Дом озаряет молния, а стены содрогаются от раската грома.
Взвизгиваю и влетаю в объятия Потапова.
Его ладонь припечатывается к спине и надежно фиксирует меня. В нос ударяет до слез знакомый запах. Этот парфюм я подарила ему на четвертую годовщину.
Захлебываюсь от воспоминаний.
– Все такая же трусишка, – хриплый шепот выводит меня из полета в прошлое.
Прислушиваюсь и выдыхаю, когда убеждаюсь, что в домике воцарилась тишина.
– Отпусти, – упираюсь кулаками в каменную грудь.
– Не-а, ты сама прилетела в мои руки.
Задираю голову. Разница в росте всегда меня возбуждала. Я на фоне Потапова была мелкой и хрупкой, а сейчас бесит, что он имеет преимущество в размерах.
Если он захочет, он меня переломит одной ручищей.
Карие глаза смотрят как-то снисходительно, и этот его взгляд только больше меня распаляет.
– Ты сам меня из них выпихнул четыре месяца назад. Забыл?
Попадаю четко в цель. Челюсти стискиваются, глаза чернеют, а зрачки превращаются в точки.
– Катен…
Нет желания сейчас что-то слышать в оправдание. Потому что никаких оправданий нет его поступку.
Мне до сих пор дышать тяжело от его ухода.
– Живот… больно, – со всхлипом выдавливаю.
Да, нагло вру, но мне жизненно необходимо расстояние.
Испуганный взгляд вниз, и моментальная свобода.
– Прости, я не думал…
– Все нормально, – самое время забыть о том, что мне приходится сейчас терпеть бывшего в одной комнате, и поесть.
Иначе так недолго заработать голодный обморок.
– Кать, – снова подходит со спины, но я приказываю себе больше не дергаться, когда он так близко.
А то ещё поймет, что мне не так уж и ровно на его близость, как я пытаюсь тут показать.
