Конечно, как только пыль улеглась, у Мелли был день, чтобы собраться с силами, прежде чем вернуться к работе в больнице Святого Михаила и Марии, где уже не хватало места для всех пациентов. В новостных лентах говорилось, что тысячи, десятки тысяч погибли или пропали без вести. Ее муж Мануэль тоже взял выходной и ждал ее дома.
Он обнял ее и сказал, что все было хорошо, пока она глубоко дышала, позволяя телу содрогаться. Когда Бенни, которому только исполнилось десять, прибыл домой из школы, он обнял ее. Он сказал ей, что станет инженером, когда вырастет, чтобы создавать дома для людей, которые не будут падать на них во время землетрясения. Мелли крепко сжала его.
Когда она вернулась к работе, она попросила переместить ее в Давао, где она выросла. Она была уверена, что здания там были безопаснее — все говорили, что в Давао не было землетрясений, и она верила им. Она слышала о землетрясениях, о том, как город устроен так, чтобы быстро и спокойно реагировать на любую чрезвычайную ситуацию. Она знала, что там ее семья будет в безопасности.
Конечно, она ошибалась.
Бенни было одиннадцать, когда это началось: красная сыпь покрыла его кожу, словно ожог. Он вернулся с поездки с одноклассниками, пожаловался на насекомых и постоянную лихорадку. Она перепробовала все: охлаждающие ванны, каламин, противовоспалительные мази и кремы, которые его кожа впитывала, но это почти не избавляло от боли. Он плакал, ногти царапали тело, оставляя порезы. Через неделю он почти не мог двигаться, его кожа постоянно опухала.
— Нужно доставить его в больницу, — сказал Мануэль. Но она не хотела, чтобы ее сын видел, что она делала на работе, пугать его. Она думала, что это была ветрянка. Семь-двенадцать дней, она знала литературу. У него были все прививки. Он будет в порядке.
Но после тринадцати дней Бенни постоянно было больно, и приходилось сдерживать его руки и ноги, чтобы он не вредил себе. Его простыни уже были в крови, он чесался так, что сдирал кожу. Мелли бросила взгляд на своего сына, завернула его в толстое одеяло, чтобы защитить его от внешнего мира, и взяла к себе на работу. Туда и обратно. Поездка будет быстрой, даже не на день.
Но она ошибалась.
Заражение проникло глубоко под кожу ее сына, как паразиты. Он постоянно горел изнутри. На его диаграммах читалось, что у него был ослабленный иммунитет. Мелли искала на экранах знак, который мог бы помочь ее сыну. Причины неизвестны. Врачи меняли его лекарства, проводили тест за тестом. Мануэль терпеливо сидел рядом с их сыном, в то время как Мелли едва могла стоять в одной комнате. Все ее знания вылетели в окно. Ей хотелось кричать, драться, пробить стену, чтобы спасти жизнь Бенни.
