Слышала.
И потому я ощутил озноб, который прошелся по ее идеальной белой коже.
И где-то в глубине души она боялась его. Только сознаваться в этом не торопилась.
— Ты не выживешь рядом с ним, Дева.
Голосов в коридоре стало значительно больше, что сулило неприятности.
Такой неожиданной активностью у туалета рано или поздно заинтересуется охрана.
А поскольку эти парни были из волков, то Деву они ощутят в неположенном месте сразу же.
И не одну.
Поэтому с этим нужно было что-то делать.
— Ты пила его кровь?
Девушка вдруг смутилась, заставляя что-то ядовитое и опасное всколыхнуться в моей груди, потому что я не хотел делить ее ни с кем! Тем более с Дарком!
Это был древний обряд волколаков: невеста должна была выпить крови своего жениха, чтобы он мог ощущать ее всегда и везде. И отыскать в любой точке мира.
Это было куда важнее всех этих колец на пальцах и бумажек, в которых было написано, что вы официально принадлежите друг другу.
Это было почти как секс в первую брачную ночь, где окончательно ставились все точки над «i».
— Пила или нет?!
Мои нервы просто не выдерживали!
А девушка вздрогнула и быстро покачала головой, отчего в душе разлилось облегчение.
Вот черт! Я с дыхания сбился, когда просто представил себе, что Дарк успел бы сделать это!
— Дева, посмотри на меня, — я положил ладони на бескровное личико девушки, в этот раз касаясь нежно и осторожно, потому что действительно боялся за нее и чувствовал ее страх внутри.
Она не отшатнулась от меня, хоть и покачала головой, пытаясь убрать мои руки.
— Я боюсь за тебя, понимаешь? Потому что знаю Дарка и видел, на что он способен в своей ярости… и страсти. Я хочу, чтобы ты жила. Со мной или без меня, но чтобы ты была жива!
Она задрожала и стала такой холодной, что я нахмурился, больше не обращая внимания на то, что происходит за дверью этого помещения.
Было жуткое ощущение, словно до этих слов девушка боролась, но вот теперь ее сила и жизнь постепенно уходили из этого хрупкого прекрасного тела, пугая меня до жути.
— Что с тобой, девочка?
Я прижал ее к себе порывисто и с каким-то жутким ужасом, когда девушка пошатнулась и, кажется, едва не потеряла сознание.
Я и подумать не мог, что ей настолько плохо, и поэтому сейчас чувствовал себя высокомерным наглым засранцем, который думал только о себе и собственной глухой похоти.
Девушка была настолько слаба, что держалась на ногах только на честном слове.
— Когда ты в последний раз ела?
Дева не ответила, но можно было представить себе ее потрясение от всего происходившего… виной которому был только я один.
