Неимоверная тяжесть заставила и меня согнуться. Все мои сестры вокруг, разрывая связь рук, пал на пол, покоряясь воле нашей богини. Прошло немало времени прежде чем к нам начали возвращаться силы. Я как представительница наиболее слабой в конфедерации расы с трудом поднялась одной из последних.
Тело слушалось плохо, ноги казались тяжелыми, с трудом подчиняясь сигналам разума. До своей кельи я добредаю едва ли не последней. Обмякнув на кровать, долго и надрывно дышала, избавляясь от удушья и онемения.
До упомянутого дня всего две ночи. Все мы успеем восстановить силы. Впрочем, для меня это не так и важно. Единственный, кто мог бы навестить меня здесь — отец. Но он не придет, ведь я предала его, сбежав в ночи.
Есть ли среди сестер те, кто так же часто вспоминает о прошлом? О той жизни, что осталась за стенами Альдис?
И есть ли те, у кого так же много причин придать все забвению?
Но только я никак не могла забыть. Никак не обретала безмятежность, присущую последовательницам культа. Как же это… мучало!
Вот и сейчас, стоило лишь представить отрешенные выражения лиц сестер, их неспешные и плавные движения, как я остро осознала собственную нервозность и порывистость. Отсюда и неодобрительные взгляды наставниц!
Прошлое не отпускает, вновь и вновь всплывая в памяти эпизодами, порождающими стыд и отвращение. Не пора ли открыться им? И смириться, наконец, вновь пропустив все через себя?
Сейчас, обессиленная, я не способна была сдерживать их под коркой холода Алади. Прошлое в очередной раз настигло, встав перед глазами ярким образом…
— Арианна, ты собираешься отправиться куда-то?..
«… в таком виде» — фраза повисла в воздухе.
Недоумение отца легко понять. Заядлой гулякой и уж, тем более, экстравагантной модницей меня назвать не мог бы даже отъявленный льстец. Попасться на глаза родителю меня угораздило за мгновение до встречи с «женихом». Именно так я вынуждена представлять Леакрэ друзьям, которыми спешно обзавелась в последние недели.
Надеясь ускользнуть до того, как он по своему извечному распорядку направится на кухню готовить ужин, опоздала. Потребовалась минутка, чтобы сделать глубокий вдох и собрать в кулак всю свою отвагу перед грядущим вечером. Она-то меня и сгубила.
— Ээ… да.
— С неймарцем?
— Да…
Сейчас я ужасно опасалась порицания. Как не крути, но при всей нестандартности ситуации, в которой оказалась наша семья, и присущей его характеру рассеянности, отец был консерватором. И мой нынешний облик, как и манеру поведения точно не одобрил бы.
