– Да, – отвечает, не глядя, и хмурится.
Слышу визгливый женский голос, от которого внутри все неприятно сжимается. И это мне он запрещает общаться с другими?
– Я занят, Линда… – При звуке имени не выдерживаю и громко фыркаю, и тут же меня пронзают строгим взглядом. – Сегодня не жди, пока.
Кладет трубку, а я начинаю громко хохотать.
– Линда? Серьезно? Это что, имя элитной проститутки? – выпаливаю на одном дыхании и сгибаюсь пополам.
Живот отзывается спазмом от затяжного приступа хохота, а я не могу остановиться. Перед глазами встает образ престарелой путаны с дряблой кожей и сожжёнными перекисью волосами, приклеенными ресницами и в вызывающем одеянии, возлегающей на кушетке с позолотой. Линда, надо ж было додуматься!
– Ты на поворотах аккуратнее, пигалица, – недовольно шипит Тимофей, пряча телефон в карман.
– Ой, – перестаю смеяться и округляю глаза, – это что же, – несколько раз щелкаю пальцами – как это назвать? Будущая жена опекуна – кто она мне будет? – Тебя можно поздравить со скорой свадьбой?
Кажется, я слышу рык Тимофея, и мне это, признаться, доставляет дикое удовольствие. Это так круто – быть для него не пустым местом, и пофиг, что его трясет от меня, а глаза мечут молнии в попытке прикончить меня.
– Ты когда-нибудь договоришься, пигалица.
Хмыкаю и рискую приблизиться к его лицу. Щеку обжигает его дыхание, мое же застревает в легких.
– И что ты сделаешь, господин опекун? – мой голос звучит хрипловато и даже соблазнительно.
Зрачки Тимофея расширяются, пробуждая во мне желание отпрянуть, но я заставляю себя стоять на месте. Поворачивает лицо, оказываясь в паре миллиметров от моих губ, и прищуривается.
– Просто. Не. Беси. Меня, – чуть ли не по слогам произносит Тимофей и стискивает мое запястье.
Дергаюсь в попытке вырваться, но он сильнее.
– Хорошо, папочка, не буду.
А вот сейчас я точно перегнула, потому что Тимофей дергается, словно от удара, и отталкивает меня.
– Вот зараза мелкая… Точно выпорю, договоришься.
Разворачивается и уходит, оставляя меня в одиночестве и со спутанными чувствами. Надо что-то делать, а то вот такие перепалки меня до добра не доведут. Как бы избавиться от этой ненужной опеки?
Падаю на диван и включаю телевизор. Мне так проще собрать мысли в кучу, когда квартира не утопает в тишине. Нет ощущения, что разговариваю сама с собой.
Время почти час ночи, надо бы спать, потому что завтра я фиг встану в универ – еще и получу выговор за это. И во всем виноват будет этот тиран.
