Горячие ладони не тискают, они лишь лежат на моих оголенных плечах, а у меня мороз по коже, озноб, а затем жар, поднимающийся из самых глубин женского начала.
Он ласкает шершавыми сухими подушечками пальцев мои лопатки и заставляет сходить сума от странных непонятных и непривычных ощущений мужской ласки.
Миллиардеру хочется покориться, принадлежать.
Но где-то на задворках сознания проскальзывает адекватная мысль, что эта связь случайная. Я для него — случайная…
Разовый секс. Ничего более…
Сердце реагирует, болезненно сжимается в груди и собравшись с силами я опять отталкиваю мужчину. Уже второй раз за этот вечер.
Я борюсь не с ним, а с собой и в этой схватке, я отшатываюсь от мужчины и закутываюсь в халат.
Для убедительности делаю еще шажок назад под внимательными антрацитовыми глазами. Ставр дает мне этот шанс. Он оставляет за мной выбор. Умело дозирует свой пыл, словно подсаживая на наслаждение, которое он может подарить.
Мотаю головой из стороны в сторону, словно отвечаю на невысказанный вопрос.
Он может подарить мне ночь — лучшую в моей жизни, но…
Боязливый заяц во мне поднимает ушки и готовится дать деру, я боюсь близости с миллиардером, но больше всего мне страшно от понимания, что этой ночью Лекс выжжет на моей коже свой отпечаток. Всех остальных я буду сравнивать с ним и что-то мне говорит, что все мои возможные ухажеры проиграют.
Гоню прочь эти мысли и откидываю прядь за плечо. Каждый мой жест проходит под пристальным взглядом мужчины, и я изо всех сил смотрю ему в глаза, боюсь опустить свой взор.
Я уже поняла, насколько Ставр возбужден, почувствовала сквозь махровую ткань халата и это ощущение взбудоражило, а сейчас мне страшно оторвать взгляд от лица мужчины, потому что стоит только скользнуть взглядом вниз, как мой самоконтроль даст трещину. Передо мной греческий бог — Арес во всей свой воинственной агрессивной красоте и не поддаться этому искушению практически невозможно.
И я одергиваю себя.
Бровь мужчины иронично ползет вверх. Он словно чувствует мою внутреннюю борьбу, ощущает мое женское стремление принадлежать ему до конца, без остатка и пусть только на эту ночь, не более…
— Иди ко мне, Вишенка… — проговаривает бархатистым голосом и мне даже чудится щепотка нежности в этом глухом голосе с низкими порыкивающими нотками.
Он порабощает одной лишь интонацией. Прекрасно понимая, как именно действует на мое взбудораженное сознание.
Он выжидает, а я явственно ощущаю, что миллиардер сам на грани. Ему нужно от меня именно то, что он озвучил.
