- О чем?.. - студент задумался. - Если вы не поскучаете, я расскажу... тем более, что мне здесь не с кем поделиться, нет друзей. Я много читал, еще до революции, и Маркса, и Каутского, а главное - Плеханова. Какой это мыслитель! Маркс и он открыли мне целый мир. А когда началась революция и Плеханов в своей газете "Единство" стал писать против взятия власти пролетариатом, я растерялся. Сердцем я был с теми, кто штурмовал Зимний дворец, а умом - с меньшевиками. Тут в город пожаловал сам Деникин. И встречает его не кто-нибудь другой, а сам городской голова, меньшевистский лидер Николаев. Встречает с хлебом-солью и с такой вот речью (я ее запомнил назубок): "Ваше высокопревосходительство, мне выпала большая честь приветствовать вас от имени городского самоуправления. Городское самоуправление всегда стояло на страже закона и порядка и верит, ваше высокопревосходительство, в вашу высокую и благородную миссию". А в это время Добровольческая армия уже заливала землю народной кровью, порола крестьян, вешала рабочих
Прочитал я в газете эту речь - и побежал в меньшевистский комитет. Спрашиваю: "Можно мне присутствовать на заседании, когда будут исключать Николаева?" - "За что?" - удивился секретарь "А за речь, сказанную на вокзале". - "Вы, - говорит, - с ума сошли. Эту речь мы в комитете составляли". Я постоял, постоял и побрел домой
А недавно попал мне в руки номер "Правды" с "Письмом к рабочим и крестьянам" Ленина "Меньшевики и эсеры, все без изъятия, помогают заведомым бандитам, всемирным империалистам, прикрашивая лжедемократическими лозунгами их власть, их поход на Россию, их господство, их политику", - прочитал я там. И до того стыдно стало! Стыдно и больно!.. Особенно, когда прочитал в конце письма: "Долой колеблющихся, бесхарактерных..." Вот уж поистине не в бровь, а в глаз мне!.. - Студент встал, прошелся по беседке и угрюмо сказал: Извините, что так подробно о себе... Наболело у меня.
- Нет, это интересно, - живо отозвалась Ляся. - Я таких людей еще не встречала.
- Поверьте, я даже хотел махнуть на все рукой и пойти на сцену. Не все ли равно, кто будет играть Гамлета - меньшевик или большевик! Но подумал и решил: нет, искусство не обманешь, от жизни никуда не уйдешь, разве только в могилу. Подумал и так позавидовал одному мальчишке, простому сапожнику, с которым когда-то на любительской сцене подвизался. Уж он-то не знал бы сомнений!..
- Какому... сапожнику?.. - насторожилась Ляся. - Как его звали?
