— Это ты обезумел, если считаешь, что можешь так говорить с королём и при всех заявлять, что не поддержишь коронацию!
Потом, утверждают, Энгель обратился к марлордам.
— Тавр, Вазант, — сказал он. — Будьте мне свидетелями: если рыцари и драконы уйдут с фронта, оставив мне ополчение и иксиотов, барракиты, не раздумывая, пойдут в наступление на наши поредевшие полки. Если в вас есть хоть капля чести, присоедините свой голос к моему. Останьтесь в Ширале!
Эван сжал кулаки, но с вызовом взглянул на двух марлордов. Те неуверенно переглянулись. Вазант робко опустил глаза на своё пузо, а Тавр заговорил:
— Наследный диатрин должен занять трон, — он выдержал паузу и довершил твёрдо. — Не призывайте нас к измене. Мы послушаем диатрина Эвана.
Одни говорят, что Энгель после этого набросился на брата с кулаками, и гвардия диатра вышвырнула его из ставки. Другие — что он, скрипя зубами, ушёл сам. Так или иначе, армия Рэйки была расколота. И драконы, так и не вступив в бой, полетели прочь от Золотых Гор вслед за рыцарями диатра, которые принесли клятву верности Эвану.
Любовь знати к Энгелю на сем померкла. Никто не пожелал выступить на его стороне вопреки воле наследника. Заверения о верности и любви растаяли на устах лордов и леди, когда они поняли, что за это могут быть скормлены драконам Тавра.
Энгель остался держать укрепления в окрестностях Ширала со скудным войском, негодным даже для гарнизона — не то, что для контрнаступления. Тем не менее, некоторые полки диатра остались вместе с ним, подтвердив опасения Эвана об измене.
А узнали обо всём об этом в Мелиное как раз незадолго до прибытия войск. Сперва все полагали, что диатрин Эван хочет воспользоваться портами Мелиноя для более удобного отплытия к острову Дорг, где должна была пройти коронация.
Но четвёртого йимения он ступил на порог Лорнаса и объявил:
— Раз такова была воля отца, владыка Рэйки должен короноваться в Мелиное.
У всех жителей Лорнаса пропал дар речи. Камергер Леон пытался, как мог, вновь обустроить множество знатных гостей, ведь ожидалось прибытие самой разной столичной знати, а также должны были привезти рэйкский трон. Лаванда помогала отцу. Сэр Леммарт демонстративно отказывался контактировать с людьми старшего диатрина, защищая честь Энгеля как своего старого друга. И потому их совместный дозор на стенах замка каждый день превращался в бардак. Но, разумеется, капитан иксиотов оправдывал это своим чувством юмора.
