— Видали, Рыжая Моргемона всё-таки стала доа: она освоила драконий лёт…
— …у него во рту!
— Ха-а-а… — отзывалась Гидра и плакала, но на душе ей становилось гораздо легче.
Мордепал не последовал за ними. Диатрин и рыцари покинули злосчастную поляну плюмерий и удалились глубже в лес, где в скрытой от чужих глаз лощине была их ставка. Гидра видела натянутые меж деревьями палатки, посты дозорных, потрёпанных войной лошадей, ящики с припасами и стойки с оружием. Воины приходили в восторг, услышав, что прилетел Мордепал, да ещё и с принцессой. По их мнению, это был добрый знак. И Гидра не раз услышала, что Энгелю советовали вернуться к дракону и попытаться наладить с ним контакт.
В первую очередь он велел принести её в свой шатёр, устроенный подле небольшого водопада, откуда набирали воду для всего лагеря. Гидру переложили с носилок на шкуры, постеленные на соломе, и деловитый молодой врач склонился над ней. Он безжалостно прощупал места перелома и сообщил, что ничего страшного, на первый взгляд, не случилось: диатриссе нужно лишь обеспечить обезболивание и покой для сломанного ребра. Если бы было внутреннее кровотечение, она бы уже погибла, поэтому он предположил, что обошлось.
— А нога? — простонала Гидра, не в силах сделать хоть один глубокий вдох.
— Нога не сломана, но укус оголил кость, вот и болит. Это посерьёзнее будет. А вот тут зашить надо… — бормотал доктор Вильяс, почёсывая подбородок. — Обезболивания у нас, к сожалению, уже не осталось. Придётся так. Ну-ка, Ваше Диатринство, подержите…
— Нет! — вдруг заорала Гидра и так брыкнула ногами, что врач едва увернулся. — Я больше не могу терпеть! И не буду!
Энгель посмотрел на неё с жалостью, и Гидра вцепилась в его покрытую шрамами руку, как тонущая — за соломинку.
— Пожалуйста, дайте мне хоть выпить! — взмолилась она, припоминая, что именно этого просят мужчины, если им надо что-то резать или шить. — Или убейте. Только не мучайте. Я не смогу.
Врач, поправляя очки, пробормотал себе под нос что-то в духе «и правда, яростная, как моргемона», и выжидательно посмотрел на диатрина.
— Алкоголь разжижает кровь, раны хуже заживают, — сказал он.
— Я знаю, — кивнул Энгель и вновь погладил Гидру по голове. Та, ощутив в нём некий бастион безопасности, без промедления придвинулась к нему ближе и впилась тонкими пальцами в его ладонь. — И всё же диатрисса не заслуживает усугубления своих мук. У меня при себе нет. Может, кто из солдат имеет при себе спиртное…
