– Страна с нестабильным климатом, – вынес вердикт Терций. – Ужасно. Океан у вас тоже другой?
– Совсем! – воскликнул Макс. – По крайней мере, там, где я бывал, вода холоднее и грязнее.
– Бедняги! – ужаснулась Аврора. – Не представляю, как там можно жить.
– Живём как-то, – уныло сказал Макс. – Но тут, конечно, мне нравится гораздо больше!
Они немного прошли молча, раздумывая о погодных условиях, прелесть которых особенно познаётся в сравнении. Потом Аврора с Терцием снова начали переговариваться о вещах, которые Максу были неведомы, и он почувствовал себя не в своей тарелке. Вскоре Терций это заметил.
– Кстати, Аврора у нас – волшебница кулинарии, – сказал вдруг он, почувствовав, что пора включать Макса в разговор.
– Ничего подобного, – отмахнулась Аврора, – просто что-то у меня иногда получается действительно съедобно.
– Не слушай её, она всегда скромничает на эту тему. На самом деле лишь она одна может так волшебно готовить – её зефир из розы и облаков единогласно признан самым великолепным лакомством в графстве, лимонад из лесной брусники и грозового дождя заказывают на каждый праздник, ну а без оладушек уже никто и не мыслит жизни.
– Да, очень вкусно, – вежливо сказал Макс, гадая, каким может на вкус оказаться зефир из облаков и лимонад из грозового дождя.
– Вкусно! И, кроме того, чрезвычайно полезно для нервной системы. Все её угощения всегда улучшают настроение, проверено. За это отвечает их волшебная составляющая, которую Аврора держит в секрете.
Макс решил, что у него и правда улучшилось настроение, поэтому покивал, смотря то на Терция, то на Аврору, у которой от похвал на щеках заиграл румянец.
– Ладно, – рассмеялась она. – Будь по-твоему. Но тогда и я кое-что скажу. Терций у нас, – повернулась она к Максу, – непревзойдённый музыкант. Ни в одном графстве нет такого таланта, абсолютно уникального, чистейшего, буквально волшебного таланта.
– Пф-ф-ф, – закатил глаза Терций. – Тоже мне.
– Ему подвластны все музыкальные инструменты, какие только можно представить, – продолжила Аврора, – и на каждом из них он играет просто восхитительно. Он творит настоящую Музыку, чистую от природы, невероятно красивую и бьющую прямо в сердце. Его Музыка побеждает страх, даже самый сильный из всех…
– А вот про это не надо, – перебил Терций, но Аврору это не смутило:
–…страх, который невозможно победить ничем другим, кроме Любви – страх Смерти. Его Музыка – и есть Любовь.
– Всё, хватит, – сказал Терций, и Аврора прикрыла глаза. Но не замолчала.
