Та поломка устранялась быстро и безболезненно, хоть и тоже наверняка, случись она в воздухе, заставила бы пощекотать нервишки. Правда, угрозы жизни в целом не несла.
И вот сейчас я лез чинить самолет буквально вручную. В душе скрестил все, что только мог, на удачу. Сзади подбадривала Руслана. Надо только отсоединить один датчик. И если это просто ошибка системы, то мы полетим себе дальше спокойно, утирая со лба пот, а если нет…
Если нет, то не хочу думать об этом.
Нашел нужный провод. Взял специальный инструмент. Не хотел устраивать сцен, поэтому просто широко открыл глаза, чтобы не зажмуриваться, и отсоединил его.
Ииии…
Тишина. Пищание прекратилось, а самолет все еще не изменил курс. Словно в тумане сзади раздался голос девушки:
– Ну что там? А то я уже себе памятник мысленно прикинула.
Невероятная заноза. Самая возмутительная возмутительница спокойствия. Аккуратно вылез и сразу наткнулся на ее внимательный взгляд. Руся медленно осела на пол.
– Хвала небесам…
Тишина. Она воцарилась вокруг такая густая, такая сложная и многозначная. Никогда не думал, что найду человека, способного понимать меня по одному лишь взгляду. Никогда не думал, что всего за два подряд полета дважды познакомлюсь с возможностью разбиться. Никогда не думал, что слова Владимира Владимировича станут немного пророческими.
– Мой наставник когда-то мне сказал, что порой в жизни ты переходишь на слишком быстрый бег и не замечаешь, как врезаешься в препятствие. Ты ломаешься, калечишься, потом долго восстанавливаешься, чтобы снова побежать. И первые шаги становятся невероятной наградой и ценностью. Хотя раньше с этих шагов ты начинал ежедневно.
Тяжело вздохнул, обвел взглядом кабину.
– Мне кажется, только что я врезался и понял, как не замечал того, что раньше получал удовольствие от простой ходьбы.
Сел в кресло и приготовился к снижению. Самолет словно притих после случившегося. Постепенно ко мне возвращались все чувства, отхлынувшие в момент опасности.
Я ощущал тепло, ощущал тягу и странное покалывание. Сзади раздался шорох. Руслана поднялась. Девушка тихо протиснулась в соседнее кресло и без слов трясущимися руками попыталась застегнуть ремень.
Снова ей помог. Такая малость. И такая приятная мягкость ее рук. Кажется, стресс окончательно добивал меня. Потому что очень хотелось все бросить и кинуться к ней.
Но впереди была такая привычная и теперь по-новому захватывающая работа. Отключение датчика внесло перчинку в управление воздушным судном, и мне пришлось сильно напрячь память для того, чтобы восстановить алгоритм действий.
