Все, кроме Марии Федоровны ходили полуодетыми, да и сама она обходилась легким, коротковатым для ее возраста платьем.
По просторам Казахстана 186-ой поезд следует подобно пригородной электричке -кланяясь, что называется, каждому столбу, останавливаясь через каждые два-три километра. Для местного населения очень удобно, но утомительно для транзитных пассажиров.
Сергей с Иваном деловито предупредили:
– От Челкара до Туркестана тысяча километров, питьевой воды не будет сутки с лишним. Учти у нас на четверых двадцать литров всего. В Челкаре, на заправке, пей сколько влезет; завтра, после обеда и будешь рад попить, да нечего будет.
– А что, дальше воды нет?
– Вода есть, для душа и туалета сгодится, но не только пить, ты ее нюхать не сможешь, к тому же она соленая.
Ближе к станции Саксаульская, дохнуло жарой. Приаральских Каракумов, начиналась восьмисоткилометровая, обожженная зноем Кзыл-Ординская область. Появились заросли саксаула и большое количество верблюдов, в основном бактрианов, попадались и одногорбые дромадеры. Домики из глины удручали своей убогостью. Лишь в более-менее крупных поселках и городах, типа Аральска и Новоказалинска, жилье выглядело поприличней. Аральское море высыхало ударными темпами. Странно смотрелись портовые краны и корабли на песке. Воды Сыр-Дарьи и, особенно Амударьи растащили на полив безразмерных пустынных и полупустынных пространств.
Байконур, раскинувшись между Казалинским и Кармакчинским райононами, встретил утренней свежестью, но, уже в Джусалах стало Жарко. Виталию мучительно хотелось пить. Джалагаш и Теренозек добывили температуры. Он тщетно бегал с десятилитровым алюминиевым бидоном на всех остановках, в поисках воды. Больше одного глотка мерзкой жидкости, соленой и воняющей сероводородом, единственно, что прохладной, его организм принять не мог.Наиболее худьшая вода оказалась в Теренозеке.
В Кзыл-орде, Виталий забежал в станционный магазин и купил пять бутылок лимонада, радостно предвкушая будущее блаженство. Сергей с Иваном переглядывались с ухмылкой. Потек холодильник, не сломался, а растаял, не выдерживая жары. Все окна держали плотно закрытыми и зашторенными. В пустынях берегут не тепло, а прохладу.
За Кзыл-Ордой начинался ад. Температура поднялась до сорока шести градусов. Туземный лимонад оказался солено-сладким напитком, который кроме рези в животе, ничего не давал.
–Ты не резвись, не создавай активность – учил его Иван Хренов. – старайся не шевелиться и почаще бегай в душ.
