— У них умер глава семьи, — сказал следователь, — есть сведения, что смерть была насильственной. Приходите во второй половине дня ко мне в кабинет, я Вам всё расскажу.
— Договорились, — ответил Володя и вышел из кухни, а потом покинул дом.
Он достал телефон и набрал номер Саши. После пяти гудков терапевт ответил утомленным голосом:
— Алло.
— Это Владимир.
— Я узнал.
— Сможешь сегодня на работе задержаться?
— А тебе зачем?
— Хочу морг посетить, а мне будет спокойнее с тобой.
— Ну, окей. Ладно, мне работать надо.
— Давай.
Владимир закончил вызов и вернул телефон в карман. Он пошёл домой.
Иван Богданович, один из старожил Зарубина, жил в доме недалеко от поселковой школы, жил с дочерью Машей, пышной брюнеткой небольшого роста, которая работала в библиотеке. В час дня она вернулась домой, отец поставил перед ней тарелку щей из свежей капусты и два зубчика чеснока. Маша посмотрела на чеснок, потом на своего отца.
— Папа! — громко сказала она.
— Что такое?
— Ну, какой чеснок? — она отодвинула зубчики, — я же с людьми работаю, а у меня ещё полдня впереди.
Иван убрал чеснок.
— Ой, точно, что-то я запамятовал…
Мария хотела напомнить отцу, чтобы тот сходил к врачу для пожилых людей, но передумала. Она не хотела его обижать. Тем более, что на днях он собирался сходить к терапевту.
— Всё забываю спросить, как ты к терапевту сходил?
Иван Богданович пожал плечами. Он взял тарелку, налил себе щей и взял чеснок, который чистил для дочери.
— А что он мне скажет? Сдавай анализы, сделай флюорографию.
Мария кивнула.
— Пап, ко мне сегодня приходила Нина Ивановна.
— А она разве ещё живая?
— Ещё как! Та ещё перечница, но шустрая не по годам.
— Что рассказала?
— Говорит, ночью убили троих. А дальше какие-то небылицы начала рассказывать, про вампиров, упырей и прочую ерунду.
Иван задумался, он слышал про вампиров, которые жили в этих местах, но это всё казалось ему не более чем байками.
— Но дело даже не в этом, — продолжала библиотекарша, — а в том, что, услыхав эти бредни, ко мне подошёл другой посетитель, который зашёл покопаться в краеведческой литературе. Этот… Как его… сын Скворцова.
— Лёнька что ли?
— Да, он.
— И чем Лёнька интересовался?
— Начал её расспрашивать, что она знает, видела ли сама этих вампиров. Всем видом показывал, что ему интересно эти бредни послушать. Но вот глаза его выдавали. Во взгляде читалось, что он не считает это бредом.
— И что она успела рассказать.
— Про какую учительницу, про болгар, которые были здесь в Великую Отечественную и, говорит, вот такие же смерти начались, как были тогда.
