— Что такое, Оль? Свидание вчера не удалось?
Коллектив всё слышал, но сохранял привычный офисный нейтралитет, и никто не лез в чужой разговор. Ольга же заглянула Костику прямо в глаза. Картинки из его прошлого обрели ясность и чёткость, будто она сама там побывала и всё видела. Все его гнусные поступки оказались перед ней как на ладони.
— Знаешь, Кость, моё свидание было гораздо лучше, чем твоя мама после того, как ты помог ей уснуть навсегда.
Сначала лицо молодого человека окаменело, затем его тронула едва заметная ухмылка, потом оно побелело. Костя быстро вернул самообладание.
— Давай ты не будешь говорить про твою маму, окей? Она давно умерла и, не думаю, что тебя это касается.
— Конечно, а ещё меня не касалась та девушка, которую ты пару недель назад напоил на вписке до бессознательного состояния. А потом ты же с тремя своими друзьями…
— Замолчи! — вскрикнул Костя.
— Нет, дружок, я хочу продолжить.
— Я тебя сам заткну и не посмотрю на то, что ты женщина.
— Я предлагаю тебе иной выход из положения, — Ольга чувствовала на себе скользящие взгляды коллег, — он — прямо за окном. И тогда, возможно, никто не узнает про твой маленький секретик со счетами нашей фирмы.
— Ах ты с…
— Прекратить! — раздался громкий голос генерального директора, — что за цирк вы тут устроили?
Ольга перевела взгляд на него. А ведь Юрий Борисович ещё более мерзкий, чем этот Костя. Его годы скопили всю мерзость в складках его кожи, в полостях его внутренностей, эта мерзость растекалась по его кровеносных сосудам, разнося едкую вонь по всему его телу. Она надувалась на его кожном покрове как невидимые пузыри и лопалась, источая мерзкий запах.
— Так, — сказала Ольга, она заметила, что Юрию не по себе от её взгляда, — беседую с коллегой.
Руководитель кивнул.
— В кабинет ко мне зайди.
— Слушаюсь.
Через пять минут Ольга зашла в кабинет начальника. Он сидел во главе директорского стола и перебирал неизвестные ей листы бумаги.
— Вызывали, Юрий Борисыч? — спросила Оля.
— Вызывал, Оль. Присаживайся, — он положил перед ней листок и ручку, — пиши объяснительную за этот случай с Костей.
— А он писать не будет?
— Он тоже напишет, но попозже.
— После того, как все разойдутся, и ты его отымешь прямо на своём столе?
Снова каменное выражение лица, бледнота, ступор.
— Не понял…
Ольга ухмыльнулась.
— Да всё Вы поняли, товарищ директор. Ни для кого в этом офисе не секрет, что Вы неравнодушны к молоденьким мальчикам вроде Кости. Только он пока не в курсе Ваших планов, и Вы решили воспользоваться сегодняшней ситуацией.
