— Ты не одна, прекрасная душа. Закрой глаза и представь, что я тебя обнимаю. Память о твоих родителях никто не отнимет, ни люди, ни время.
Неизвестный пользователь вклинился в нашу беседу и добавил:
— У Черного человека чёрное сердце?
— Я делаю всё, чтобы его очистить. Я слишком много терял.
Я написала:
Честная тьма всегда лучше лицемерного света.
В личку мне пришла роза и короткая фраза.
Меня ещё никто не защищал. Ты не одна.
Я спрятала галофон в тайник, пришла домой, завернулась в любимый потёртый плед, и впервые за много месяцев засыпала с улыбкой.
12.
День шестнадцатый
Утром Сюзи вместо привычной плошки каши выдала сухое печенье и жидкий чай.
— Линда, прости, — зашептала наша кухарка, — я знаю, что тебе пришлось провести целых три дня в карцере. С нами рассорились целых три поселения, староста сказал, не хватит круп и зерна, поэтому велел экономить.
Сюзи о чем-то задумалась, а потом вынула из кармана фартука мятый шоколадный батончик.
— На. И не дразнила бы ты его, что ли, девочка, тебе же не трудно сделать вид, что ты покорилась. И к Мартину какое-то время лучше не приближайся. Я понимаю, мальчонке нужна родная душа, но староста из-за этого совсем свирепеет.
В кухню заглянул Тим, лёгок на помине.
— Наелась? Смотри, какие бока отрастила. Ну ничего, сегодня я тебе придумаю работенку.
Я вышла вслед за старостой, и он повел меня в хлев. Наверное, коровники чистить, к такой работе я привычна.
Тим вынул пистолет.
— Линда, сегодня тебе надо будет убить коров. У нас не хватает корма, а лишать людей последнего зерна мы не можем. Зато мясникам подкинем работы.
Я не стала спрашивать, почему именно я. Не стала говорить, что можно было бы обойтись сеном или придумать что-то ещё. Законы поселения запрещали перечить старостам.
— И не вздумай отказаться, — прошипел староста, — иначе я убью Мартина, ты знаешь, за мной не заржавеет.
Вы когда-нибудь убивали невинных существ, которые смотрят на тебя добрыми глазами, и казалось все понимают? А выражение их ласковых морд так и говорит: Ну давай уже человек, делай быстрее.
…Когда я закончила, меня уже ждали Хэнк и Дункан, наш мясник. Хэнк, глядя на мое залитое слезами лицо, презрительно отрезал:
— Ну и чего ты разнюнилась? Подумаешь, животные, они же твари бездушные! Что с тебя взять, тупой девки. Староста велел идти работать на участок.
Весь день я мотыжила тяпкой землю, а потом руками убирала сорняки, и из моих глаз лились непрошеные дорожки слез. И Мартина я тоже сегодня не видела.
