— Какую шерсть? — ничего не поняла блондинка.
— Кино надо смотреть! Не только американские сериалы, но и наше, старое, — ответила, не раскрывая секрет фразы, Инга. — Теперь, лапа, давай, колись, что у тебя за сутки, как мы расстались, стряслось такого, что ножки твои прелестные домой идти не хотят?
Люба только махнула рукой.
— Домой точно идти не хочется. А рассказывать долго, да и не ко времени, наверное.
— Что такое? Хозяин квартиры пристает? — попыталась было расшевелить любовницу Инга. — И еще к тому же кто-то из знакомых мальчиков сделал гадость?
— Знаешь, все совсем по-другому, — через силу улыбнулась уставшая Люба. — Но от этого легче не становится.
— Ну-ка, стой здесь и жди!
Она постояла у входа, посмотрела, как Инга быстро обходит опустевшие помещения магазина, педантично заглядывая и в подсобку, и в кабинет мужа, а потом включает сигнализацию и закрывает входную дверь до завтрашнего утра.
За эти недолгие минуты Люба отчетливо поняла, что обращаться с самыми невинными просьбами о помощи к брюнетке-вамп не будет. Может быть, та и поможет как-то справиться с сегодняшними проблемами, но потом блондинка окажется должна уже ей. Замкнутый круг получается, по которому можно бежать бесконечно.
— Хочешь поболтать? По-женски секретиками поделиться? — спросила Инга, возвращаясь к любовнице.
— Сейчас как-то не ко времени, — вновь отказалась Люба. — Да и устала я за день. И в зале, и на кассе побывала.
— Значит, душа не лежит, — моментально догадалась брюнетка. — Это бывает. Но хотя бы скажи в глаза, уже здесь, в городе: понравилось, небось, как я тебя отодрала в субботу, лапа?
— А такое может не понравится? — искренне подлизалась Люба.
— Многим, — серьезно кивнула брюнетка. — Знаешь, лесбы почему-то предпочитают нежности и язычок подруги. А мне вот совсем другое нравится… Надо будет повторить, ты как? Не против?
Люба молча показала оттопыренный большой палец.
— Ну, если разговор по душам сегодня не склеился, тогда я такси вызываю.
И Инга достала из сумочки свой телефон.
... уже от входной двери блондинка услышала звон стекла на кухне, громкие голоса, невнятно и старательно что-то обсуждающие, и бубнящий в комнате телевизор.
«Новый сюрприз? — подумала она, скидывая ветровку на вешалку. — Что-то их многовато стало в последнее время…»
Две табуретки из трех привычно занимали в меру пьяные Федя и Вася. На третьей с трудом удерживался бритый под ноль мужичок лет на пять постарше любовников девушки, плотный, крепкий, с потемневшими от въевшегося машинного масла руками и заплывшими узкими глазками. На коленях у него едва ли не пританцовывала, специфически двигая попкой, длинноволосая русая девушка с большим, ходящим ходуном под белой блузкой бюстом. Боевая раскраска гостьи уже слегка стерлась, а кое-где и потекла, губная помада размазалась, похоже, по щекам хозяев. Девица одной рукой обнимала здоровяка за шею, а другой отчаянно жестикулировала, рассказывая всей компании нечто, как ей казалось, чрезвычайно для выпивших мужчин интересное.
