Иван не различает сотрудников корпорации между собой. Все лица прекрасны и взяты из рекламных брошюр. Рубашки, галстуки, пиджаки, юбки и блузки, туфли, штаны. Черный и серый, синий, бордовый, вишневый, бежевый и даже зеленый цвета. Эти услужливые оболочки вовсе не люди. Они вешалки для костюмов.
Лина говорит:
– Корпоративная одежда настраивает человека на работу, которую от него ожидают. Она создает образ доброго советчика.
Иван прячет раздражение за улыбкой. Кругом журналисты. Видеокамеры. Телефоны. Его возвращение на роль президента компании похоже на чудо. Воскресение Иисуса Христа. Никаких признаков разложения. Ни кровоподтёков, ни следов от побоев. Он явился в белой одежде. Такой чистый. Невинный. Мертвенно-бледный.
Лина гладит его по руке.
Она теперь всегда рядом. Жена. Любовница. Сторож.
Костлявая в желтом платье. Анубис. Танатос. Ангел, забирающий душу и жизнь.
Она – это глаза. Сегодня в них лишь презрение. Кажется, будто само здание корпорации «ОЗМА» вызывает у неё отвращение.
Иван говорит:
– В книге сказок, которую ты мне подарила, есть история о волшебнике.
– Там много такой ерунды.
– Люди считают его великим и могучим, хотя он обычный обманщик.
– Думаешь, волшебник очень плохой человек?
– Нет. Он просто отделался сувенирами вместо настоящих ума, храбрости и сердца.
Девушка смотрит Ивану в глаза. Она совсем рядом. Так, чтобы он чувствовал ее тело и запах. Мог случайно прикоснуться к плечу, тронуть бедро. Взглянуть на её грудь.
Толпа в вестибюле шумит. Хочет зрелищ.
Лина говорит:
– Этот народ уж давно … все позабыл. Пора им кое-что вспомнить.
Она хлопает Ивана по плечу. В этом скользит нечто мужское. Самодовольное снисхождение. Будто сейчас перед ней неразумный ребенок, который должен спросить разрешение прежде, чем что-то сделать.
Иван поднимается на сцену и жмет руку финансовому директору. Они улыбаются друг другу, как старые друзья. Наверное, так оно и было когда-то. Никто ничего не помнит. Все по шаблону.
Иван делает глубокий вдох, затем выдох. Он хочет собраться с мыслями перед речью, сосредоточится на приятных моментах, которые были у него в жизни, но вместо того, чтобы улыбнуться толпе Иван смотрит в окно.
Тысячи улиц тянутся по всему побережью. Великаны, в утробе которых рождается и умирает все человечество, забираются в горы и дальше на перевал. Цивилизация расширяется. Плата растет. Это вечное чувство вины и недовольства. Пессимизм в отношении человека и человеческой природы.
