– Тебе есть куда идти? – За ним стояла корзинка с яблоками. Он взял одно в руки. Какой же он счастливчик, может достать еду, когда захочет. И ему не надо бояться, что он будет голодать… или останется без крыши над головой.
– Это еще что за расспросы? Я пойду домой.
Я не знала, куда это – домой, но и ему было невдомек.
Не отводя от меня взгляда, он подбросил яблоко в воздух, поймал, подбросил снова.
– И где же ты живешь?
В животе тихонько заурчало.
– Не твое дело.
– Значит, я, по-видимому, спас тебе жизнь. Я верю в закон сохранения энергии, а потому хочу проверить, не трачу ли я на тебя ее попусту. Вчера я спросил, где ты живешь, и ты сказала, что дома у тебя нет. Если честно, сейчас у тебя вид такой, будто у тебя украли последний доллар.
От потрясения у меня распахнулся рот.
Он положил яблоко обратно в корзинку и снова скрестил руки. Он что, хвастается мускулами?
– А тебе-то что? – требовательно спросила я.
Повисла пауза, прежде чем он ответил.
– Серьезно, тебе есть куда пойти?
Мягкий, сочувствующий тон возымел действие. В горле появился ком, а на глаза навернулись слезы. Я заметила, что ему стало неудобно от моего внезапного проявления чувств.
Он спрыгнул с разделочного столика и подошел к холодильнику.
– Вот, – тихо сказал он и передал мне воду в бутылке.
Я попыталась его поблагодарить, но не смогла: сперло дыхание. Когда я подняла взгляд, он уже отвернулся.
– Ты ведь в курсе, что от тебя воняет?
Я расхохоталась так сильно, что чуть не задохнулась. А потом снова заплакала. Ничего не могла с собой поделать.
Чтобы не упасть на месте, я присела на корточки там же, где стояла, а потом и вовсе опустилась на пол. Плач перешел в неприятное икание со всхлипами. Наверно, он думает, что я сумасшедшая.
– Может, останешься тут, пока не найдешь квартиру? – От изумления я уставилась на него, широко распахнув глаза.
Он пожал плечами.
– Я вижу по человеку, когда у него голова в петле, – добавил он.
Голова в петле? Я глядела на него, утирая слезы. Терпеть не могу тянуть шею при разговоре. Пришлось подняться, старательно поправляя платье. Он все равно был выше, и это меня разозлило еще больше.
– Слушай, я хоть и бездомная, но подачек не приму. – Мы оба замолчали.
За звуком сжатой в руке бутылки последовал другой – на пол полилась вода.
От стыда я зажмурилась. Когда я услышала, как он прочищает горло, то постаралась успокоиться, глубоко подышала, сосчитала до десяти и только потом открыла глаза.
Калеб поднял брови, словно ждал, пока я что-нибудь скажу. Я промолчала, и он продолжил:
