Лайла бросилась на нее, нанося сокрушительный удар локтем.
Не в этот раз. Рамона раскрыла секо-щит и локоть стукнулся о силовое поле, а она заехала правой ладонью по уху Лайлы.
Глаза женщины закатились, и она рухнула, как подкошенная, с глухим ударом приземлившись на ковер.
Дрюэри не шелохнулся.
Рамона превратила свой правый секо в узкий шип, проколола им пистолет, разрезала его напополам и отшвырнула кусочки в сторону. Имплант С-класса приведет Лайлу в чувства в считанные секунды. Рамона убрала секо, перевернула Лайлу на живот, схватила ее за руку, вывернув ей запястье, и наступила на ее спину.
Дрюэри не шелохнулся.
Смотри, я заполучила твое не-такое-уж-секретное-оружие, и ее голова все еще на месте.
Лайла охнула и попыталась выдернуть руку, но Рамона крепко держала ее за запястье. Лайла разразилась руганью.
— Твоя дочь забрала кое-что мое, — невозмутимо продолжила Рамона. — Моего мужа она может оставить себе, это его выбор. А вот моё исследование — оно принадлежит мне и моей семье. У твоей испорченной дочурки нет никакого права наживаться на нем. Скажи мне, где она, пока я не начала резать твою жену на кусочки.
— Я федеральный сенатор! — взревел Дрюэри.
— Мне это до лампочки.
— Вы всерьез думаете, что вам сойдет с рук прямое нападение на офицера Сената?
— Я бы начал с ее носа, — предложил Матиас.
— Лучше с руки, — возразила Рамона. — Руку еще можно пришить. Оставим им надежду.
— Ах ты мерзкая, тупая сука, — прорычала Лайла.
Рамона выкрутила запястье Лайлы на полсантиметра, и женщина вскрикнула. Улыбнувшись, Рамона выпустила левый секо в виде короткого прямого лезвия.
— Новая Адра, — сказал Дрюэри, отчеканивая каждое слово.
— Тео! — взорвалась Лайла.
— Кассида под надежной защитой, — отозвался он. — Мы ничем не сможем ей помочь, пока не избавимся от них здесь.
— Где и когда? — потребовал Матиас.
— Фестиваль летнего солнцестояния, — ответил Дрюэри.
Празднование летнего солнцестояния в Адре было известно на всю планету. Оно началось много веков назад с секты, посвященной поклонению природе во всех формах, и на протяжении веков превратилось в празднование всего, что связано с Далией. Через пять дней тысячи торговцев выстроятся вдоль улиц Адры, предлагая все: от вкусной еды и безделушек до фонариков и пакетиков с разноцветной блестящей пудрой, которую можно будет бросать в воздух во время танцев. Десятки тысяч людей будут танцевать по городу в радостном, шумном, красочном хаосе.
— Когда ты продался вандалам? — спросил Матиас.
