— В таком случае, мне следовало сказать «съедобно».
— Похоже, ты совсем не ценишь свою жизнь.
Они ели в молчании. Десять минут спустя он насытился, мозг его перезапустился, просмотрел данные и выдал ответ на загадку вандалов. Ему это действительно не нравилось.
— Существование вандалов держат в секрете? — спросила Рамона.
— Нет. Их репутация — ценный актив.
— Насколько внимательно за ними следят?
— Не особо. Они подчиняются непосредственно высшему совету и обычно дислоцируются на любой границе, которую РЗ считает наиболее проблемной в данный момент. Они не проникают вглубь территории республики без приказа.
— Двух зайцев одним выстрелом, — пробормотала она. — Обеспечение безопасности границы и удерживание их подальше от гражданских центров и других военных объектов.
Она шла тем же логическим путем, что и он. Она не знала всего его прошлого, но пришла бы к тому же выводу, помог бы он ей или нет. Не было никаких причин что-то скрывать. Они должны были работать вместе. И все же он колебался. Вероятно, это была сила привычки. По какой-то причине он был раздражен, и это раздражение сделало его воинственным.
— Если бы трое мужчин в униформе с косами на лысых черепушках появились в офисе Дейвенпортов с одним и тем же предложением, их прием был бы точно таким же, — сказала Рамона. — У Вардена и остальных нет причин скрывать свою личность от потомков или притворяться гражданами Рады.
— Они не скрываются от нас.
Она пристально посмотрела на него. Он представил себе кроваво-красный секо-клинок, выскакивающий из ее руки.
— Почему у меня такое чувство, что ты уже все понял и теперь просто скармливаешь мне информацию по крошкам, чтобы посмотреть, как быстро я пойму?
— Потому что так и есть. — Пожалуй, не стоило ему этого говорить.
Она наклонилась вперед.
— Потомок Баэна, ты испытываешь мое терпение.
Хайдер назвал ее волчицей. Как в воду глядел.
— Мы работаем вместе или нет?
— Вместе, — подтвердил он. — Мы временные союзники.
— Тогда ты должен делиться информацией. Я привела тебя в безопасное место. Ты видел моих людей. Я тебя накормила. Я продемонстрировала доверие.
— Проблем с тобой у меня нет. У меня проблема с твоей фамилией.
Она ощерилась.
— А теперь ты оскорбил мою семью.
— Это не оскорбление, а констатация факта. Наши семьи враждуют поколениями. Нет никакой гарантии, что ты не ударишь меня в спину.
Она издала короткий смешок.
— О, роскошно такое слышать от Баэны.
— Это еще что значит?
— У тебя нет права говорить о предательстве, учитывая твое происхождение.
