Поганая организация.
— Вам выпала чудная возможность, дорогая моя, — слащавым тоном проронил Барнеус, — Жить, ни в чём не нуждаться и не заботиться о своём состоянии. Не носить маски с фильтрами, получать хорошее жалование. Есть вкусную еду. И взамен нужно не так уж и много — всего лишь молчать, иногда приносить на первый взгляд безошибочные расчёты формул, которые будут провальны на практике, либо же финансово не подъёмны.
— А если я откажусь? — спросила Сана, с ужасом глядя на поднявшегося мужчину, — Что, если я откажусь?
— Вы не можете отказаться. Если не будете следовать моему совету — мы найдём на Вас управу.
«Мама»
— Вы приняты на должность придворного алхимика, Кайнейро сён Лимпак. Отныне Вы лаух — используйте это звание с умом. Вернитесь к стойке в приёмной, Вас проводят в Вашу комнату.
Кивнув Владиславу, он быстрым шагом покинул беседку, наёмник двинулся за ним, а Касандра осталась глотать чистый воздух, который сейчас казался стеклом. В голове проносилась сотня мыслей, дрожь в теле только усилилась. От былого восторга не осталось и следа, теперь всё вставало на свои места, слишком многому сразу же находилось объяснение. Этот мир для Цитадели — целый завод, расходный материал, который не жалко пустить на убой. И, разумеется, ей плевать, что станет с жителями и природой. Рабочим запрещалось рассказывать, что именно они производят. Всем вообще при первой же возможности затыкали рты.
Со временем было принято молчать обо всём в любых кругах. Очевидно, кроме этих.
— Бл.. .блин, — прошипела девушка, пряча лицо в ладонях.
И, разумеется, им совсем не выгодно тратить деньги на улучшение экологии. Когда мир просто закончится — перебросят изготовление на новый. Поганая организация.
Они пришли в Тэрил тысячелетие назад. Была ужасная война длинной в год, после чего тогдашний правитель вынужден был сложить оружие и отозвать армию. Бой вели заведомо проигрышный, подпитываемый одной надеждой.
Магию запретили, многих особо свободолюбивых казнили в первые несколько месяцев. За всё остальное время ни одной попытки к сопротивлению, ни одного очага революции — ничего. Алхимики радовались, что не попали под раздачу, маги старались прибиться к богатым семьям, потому что одиночек откровенно вырезали. Из всех образовательных учреждений исчезли магические потоки и Стражей, как их после назвали, учили в закрытых пансионатах.
Теперь оставалось только возвести страдальческий взгляд вверх, с ненавистью разглядывая проглядывающую синь сквозь переплетения плюща. Сама загнала себя в ловушку, нечего ныть.
