– Опять мертвый язык? Что там написано?
– Корви навсегда. Дядюшка многое отдал бы, чтобы заполучить этот ключ.
– Ключ?
– Дверь в твой мир не откроется без ключа. Полного ключа. На, не потеряй Тигул. У тебя нет никакой цепочки?
– Только веревочка с оберегом. Сестра Басилия подарила, – я показала тонкую бечеву, на которую были нанизаны бусы. Каждая бусина защищала от чего–то своего: от сглаза, от дурного слова, от лиха.
– Сойдет.
Конд заставил снять оберег с шеи и ловко нанизал на бечевку полумесяц. Рядом с довольно крупными, величиной с ноготь большого пальца бусинами он потерялся, сделавшись неприметным.
– Теперь ты понимаешь, насколько ценную вещь я тебе даю? Никто из нас поодиночке не сможет открыть в замке портал. Ты уж, пожалуйста, выживи. Мне не хотелось бы искать твою могилу и снимать Тигул с костей.
– А если меня проглотит тварь из Ушура?
– Самый худший вариант. Для тебя. Ее–то я непременно найду.
Меня ощутимо передернуло.
Я не понимала, что за твари попали в королевство из дальнего мира Ушур, но хорошо представляла, как они рвут плоть.
Я наклонилась, чтобы Конд надел мне на шею оберег. Погладила бусины и сунула их за ворот. Я никогда не верила в амулеты и обереги, привороты или сглазы, но в Рогуверде жила магия, и с некоторых пор во мне росло убеждение, что добралась я до «Хромой утки» без приключений вовсе не благодаря своей осторожности, а при содействии охранного амулета заботливой Басилии.
Наличие Тигула рядом с простыми бусинами успокаивало, и я приняла на веру слова Конда, что он отыщет меня живой или… мертвой. Как не думать о смерти, если мы ввязались в опасное приключение, исход которого неизвестен? Мне только и оставалось полагаться на мощь амулетов и пронырливость дорогого брата. Его шею тоже украшали многочисленные цепочки с оберегами. Выходит, и он верит в их силу?
– Скажи, почему ты выбрал для встречи именно сегодняшний день? – я наблюдала, как Конд складывает в дорожную сумку вытащенные из–под тюфяка светские вещи: хорошего качества, но не новый камзол, штаны, пару тонких сорочек, что–то с завязками, похожее на нижнее белье. – К чему такая спешка? Я едва успела подготовиться.
– Тебе три года недостаточно? – с усмешкой бросил он.
Я закусила губу, наблюдая, как перекатываются мышцы под кожей. Сосредоточенный взгляд, уверенные движения длинных пальцев – Конд собирал что–то вроде несессера.
«Однако брат у меня симпатичный. Возмужал, а губы остались пухлыми. И глаза большие, как у олененка».
