На автомобильной стоянке у дома въездные ворота были открыты. Я лихо вырулил на свободное место и заглушил двигатель. Всё. Приехали. Пришло время праздника и для меня. И тут…
У ворот стоянки стояла женщина и клеила на доску объявлений какой-то плакат. Немолодая, в строгом черном пальто, она явно принадлежала другому веку. Да и вся её фигура, поза никак не соответствовали всеобщей атмосфере праздника. «Она здесь явно чужая. Чужая на этом празднике жизни», – пронеслось у меня в голове. «Наверное, что-то случилось. Собачка пропала или кошечка любимая не вернулась домой? Что еще такого может случиться? Но для неё и это трагедия. Вот и не усидела дома, клеит свою мольбу слёзную с утра пораньше». Я посмотрел на часы. Оставалось ровно пятнадцать минут до заветного часа. Мне следовало поторопиться, и я поспешил к выходу.
Не разминуться с ней мы не могли. Я вежливо поклонился и мельком взглянул на самодельный плакат, который она расправляла на доске с объявлениями. И тут ноги мои парализовало. Я не смог больше сделать ни одного шага. С плаката на меня смотрели глаза. Это была сама Боль и Отчаяние, а еще – Надежда. Девочка, маленькая девочка. «Это – Даша, ей только три года. Помогите, люди! Она очень хочет жить!» Далее шли какие-то цифры, наверное, реквизиты счетов.
– Ваша внучка? – спросил я.
– Да, – кивнула она.
– Рак?
– Да. Нужна пересадка костного мозга. И огромные деньги на операцию.
Ну, что здесь можно было сказать? Любые слова, самые искренние, самые правдивые, как говорится «от сердца», здесь не помогут. Потому что это будут просто слова, а там за фотографией была настоящая боль и трагедия. Я пошарил в кармане и вытащил несколько купюр.
– Возьмите, пожалуйста. Это мало поможет, но всё-таки.
– Спасибо, молодой человек. Поверьте, у меня даже отчаяние закончилось. Ничего не осталось. Только боль в сердце. Боюсь умереть раньше, чем она. Этим и живу.
Я еще раз поклонился и пошел по тропинке к подъезду. Поднявшись на крыльцо, остановился и посмотрел назад. Женщина всё еще стояла на площадке у въездных ворот.
«Ну, что? Решил отделаться от чужой беды несколькими рублями и всё, и нет тебе больше никакого дела! И совесть тебя мучить не будет?»
Тут я вспомнил о подарке Деда Мороза и достал телефон.
«Что ты раздумываешь, что медлишь? Ну, зачем тебе Чудо? Руки есть, голова тоже имеется. Увидишь ты еще небо в алмазах, непременно, увидишь».
Я с силой нажал кнопку вызова.
Часы на руке показывали без пяти минут шесть.
