– О, конечно, госпожа Мариэль!
– С сегодняшнего дня не надо меня сопровождать в туалет и мыть мне руки. Теперь я буду делать это сама.
Кое-как отделавшись от потрясённой служанки, решившей, что её заслуги обесцениваются, Маша, наконец, осталась наедине со своими мыслями, походила по комнате и остановилась у окна. Инея на стеклах справа было чуть меньше, потому что недавно подбрасывали дрова в камин. Девушка рассеянно подышала на несколько стеклянных прямоугольников, расчищая их от ледяного налёта.
Возможно, происходящее было персональным раем, вознаграждением за те годы страданий, которые она перенесла. Своеобразным раем. Ведь в этой жизни, реальной или нет, тело слушалось, ничего не болело, кроме души, и даже, кажется, финансовых проблем не предвиделось, ибо какие же проблемы у тех, за кого всё делают слуги?
В том кошмаре мама полы в подъезде мыла, чтобы заработать лишнюю копеечку, как она говорила. Но, если умершие могут смотреть из рая на своих близких, оставшихся в земном аду, то почему здесь вокруг дочери крутится целый мир, а нет даже малюсенького окошка, чтобы заглянуть к той маме?
Она машинально посмотрела в расчищенный кусок окна и вздрогнула: у ворот по-прежнему еле заметно покачивалась неподвижная чёрная фигура, похожая на привидение. Оно снова непостижимом образом поняло, что на него смотрят, подняло голову, простёрло обе руки. «Помоги мне, о многоликая!» – донеслось. Или это Маше придумалось в голове?
Она отшатнулась от окна. Если это и был её персональный рай, то странностей в нём хватало. Как говорила мама, не бывает бочки мёда без ложки дёгтя.
Глава 4. Новые родственники и друзья
Мы знаем, что мы есть, но не знаем, чем мы можем быть.
У. Шекспир, «Гамлет», акт IV, сцена 5
Прикрывшись занавеской, она наблюдала за неподвижной фигурой внизу и происходящим во дворе, и так увлеклась, что вздрогнула от тихого стука двери. В проём просунулась светлая голова, осмотрелась. Не спрашивая разрешения, в комнате появился хозяин любопытной головы, высокий стройный и симпатичный голубоглазый молодой человек.
– Так-так, сестричка-истеричка! Проснулась? – самодовольно произнёс он в ответ на изумлённый молчаливый взгляд Мариэль. – Ну, и каково там, в подземелье у Владычицы? Поведаешь историю?
– Антуан? – спросила девушка, садясь в кресло, стоявшее дальше всего от окна. Из рассказа Жанетты она запомнила имена родственников, живущих в замке. Про скверный характер братца, к сожалению, помощница не успела рассказать, как и про особенности взаимоотношений между единоутробными сиблингами.
