Хотя и плохое было, что и говорить, ведь басмачество не просто так появилось, а как ответная реакция на социальные эксперименты. И земли загадили с экологией одновременно — но разве это было так важно в стране победившего социализма?!
И много еще чего разного выходило, хорошего, и не очень, и даже совсем плохого!
При царях так не делали — там просто по примеру других европейских стран, осваивали Среднюю Азию как обычную колонию. Даже сохранив под протекторатом «белого царя» осколки от прежнего Хивинского ханства и Бухарского эмирата.
— Второй вариант со своими шансами выглядит совсем плохо, но он более привлекателен. Один к ста, никак не больше. Захватить Хиву и попробовать присоединить ее к будущей империи на полтора века раньше. Вот тогда я точно войду в историю, когда отправлю царю Петру голову Шергази-хана на золотом блюде.
Бекович задумался, покачивая головой. Машинально отпил вина — нет, шансов на этот вариант еще меньше, один из тысячи. Не удержит эти земли русское государство, произойдет тоже, что после персидского похода Петра, что должен быть через пять лет. Дагестан, Азербайджан и Гилянь захватить удалось, но только не удержали и через десять лет вернули обратно шаху. Время для этого еще не наступило!
— Надо искать иное решение проблемы, нахрапом нельзя действовать, — пробормотал Бекович и задумался, упершись «пустым» взглядом на подсвеченное солнцем полотнище палатки…
— Господа офицеры, сегодня мне флота нашего лейтенант князь Василий Урусов доставил приказ от капитана лейб-гвардии, князя Александра Бековича-Черкасского! Предписывается починить корабли в кратчайшие сроки, загрузить на них имущество и припасы, и гарнизону нашему оставить укрепление на Красных Водах!
Такого чувства счастья и невыносимого облегчения полковник фон дер Виден никогда еще не видел на лицах своих подчиненных. Многие машинально перекрестились, причем майор фон Байов по православному, забыв за эти горестные месяцы про свое лютеранство. У всех на глазах даже выступили слезы от обуревавшего их чувства огромного счастья. И он их прекрасно понимал — ровно за семь месяцев бесплодного сидения в этом гиблом краю, укрепление Красноводское превратилось в огромный погост.
— В самые кратчайший срок соберемся, моргнуть глазами не успеете, — пробормотал полковник Кушников, впервые с ним сошедшийся во мнении. Он был зол, когда в ноябре прошлого года князь Бекович-Черкасский назначил комендантом фон дер Видена, равного ему по чину офицера. Всего лишь потому, что в Астраханском полку того тысяча сто солдат, а в его Крутоярском на две с половиной сотни меньше. Но так ведь три полнокровных роты второго батальона под начальством секунд-майора Диева (полтысячи душ вместе с прислугой) было оставлено в основанной крепости Александро-Баевской, названной так в честь самого князя, что на полпути к северу до укрепления святого Петра, на берегу небольшого залива. Оставленным там солдатам никто не завидовал — там выкопали колодцы, вот только с непригодной для питья водой, похожей на ту, которая была здесь — по-настоящему погибельный край для русского человека.
