— Посему я вас должен спросить, мои господа советники — что нам ожидать от Шергази-хана?!
— Просто так посольских чинов не хватают, ваша светлость, — после долгой паузы первым выступил перс, все же старший по возрасту, да еще с княжеским титулом, пусть признанным как у бывшего бека. — Думаю, Шергази-хан знает о наших сборах, принимает посольство за войско, что направлено на завоевание его ханства. А наших людей принимает за подсылов, сиречь шпионов, которые направлены для изучения его земель.
— А так оно и есть, по большому счету, — Бекович пожал плечами, — я сам бы встревожился, если бы сообщили, что в Гурьевский городок или Астрахань едет посол от хана, в сопровождении, допустим, пятитысячного отряда. Но такая глупость хивинцам в голову не придет — потому что мы даже такой их отряд легко вырежем при надобности.
— Так оно и есть, княже, — мотнул головой Бородин, и майоры его поддержали. Действительно, в Астрахани и по нижней Волге полдюжины пехотных и драгунских полков, да ногайцы с кабардинцами выставят тысяч пять воинов, да казаки по Тереку соберут три полка. Но всех этих войск не нужно будет, если Аюка-хан выведет супротив всех своих калмыков — с двадцатью тысячами конных воинов, четверть которых в броне, он сам способен в одиночку разорить все Хивинское ханство. Недаром кайсаки с восточного побережья Каспия под его рукою находятся.
— В Хиве нас встретит все войско хана и будет сражение, — майор Франкенберг говорил четко — за восемь лет пребывания пленником, он хорошо освоил русский язык. — Пусть даже у него будет десять тысяч воинов, мы победим. Скопища азиатских всадников не устоят против правильного огневого боя регулярных войск, пушки нанесут им поражение. Мы на войне, ваша светлость, а, значит, должны воевать. Отправлять нового посланника не надо — мы его погубим!
— Это так — визжат и яростью нечеловеческой взять хотят, а как отпор получат, то враз смирными становятся. А людишек грех губить напрасно. Раз никого из посланников наших не вернули, то дают понять, что они готовы воевать с нашим войском.
— Я понял вас, господа — с военной точки зрения все изложено четко. Да, будет война. Вы что-то хотите еще добавить, князь?
— Да, ваша светлость. Хивинский хан, как мне говорили, очень умен, знает языки и учился в медресе. Поверьте — кто первым вступает в переговоры, тот выглядит всегда слабым. Так считают и в Персии, и в Оттоманской Порте, и в Бухаре с Хивой. Но тот, кто присылает посланников и собрал могучее войско, уже опасен, ибо он не слаб, а хитер, а также коварен, раз отправил столь открыто своих подсылов. Что от такого соседа ожидать?! Только нападения, когда ему будет выгодно!
